Стрижи Завесы: В поисках Межмирья. Часть 3

Глава 4

Рэйвен неслась по лестнице к своей мансарде, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Сердце бешено колотилось. Если она через минуту не окажется за закрытой дверью своей комнаты, она просто умрёт.

Ну ладно, может, и не умрёт, но унизиться, начав рыдать прямо на глазах у соседей. А она сегодня и так пережила слишком много унижений.

Наконец она поднялась на свой этаж и помчалась по коридору. Ноги гулко стучали по бетонному полу.

Добравшись до своей двери, девочка с облегчением всхлипнула, отпёрла замок и проскользнула внутрь.

Теперь можно было не сдерживаться.

Рэйвен привалилась спиной к стене. Слезы хлынули у неё из глаз и ручьями полились по щекам. Дыхание с шумными всхлипами вырывалось из груди.

Она рыдала, а в это время в голове у неё снова и снова прокручивалась всё та же сцена: она видела, как мама строит глазки учителю истории. Видела, как они держатся за руки. Видела, как мама хихикает, словно школьница. И после этого у неё ещё хватало смелости всё отрицать. Она врала, глядя своей дочери в глаза! От этих мыслей В
Рэйвен разревелась ещё сильнее. Спотыкаясь, она добралась до кухни, схватила одноразовое бумажное полотенце, громко высморкалась и вытерла слезы.

Наконец рыдания утихли. Шмыгая носом, Рэйвен полезла в буфет и достала батон мягкого сдобного белого хлеба и банку с шоколадно-ореховой пастой. Плюхнувшись за стол с тарелкой в руках, девочка отрезала три ломтя хлеба и щедро намазала их пастой.

— Хлеб и шоколад, — пробормотала она. — Лучшее средство от упадка духа.

Но, поднеся к губам аппетитно пахнущий бутерброд, Рэйвен поняла, что слишком подавлена, чтобы откусить хоть кусочек, и с досадой положила лакомство на тарелку. Отодвинув тарелку подальше, она опустила голову на руки и громко вздохнула.

Рэйвен пыталась вспомнить, какой была её жизнь, пока они не уехали из Кэмбриджа. Родители были счастливы вместе. А она сама была совершенно обычным ребенком, спешащим из школы на занятия по плаванию, а иногда посещающим веселые вечеринки. Никаких тебе забот! Но те дни остались далеко позади.

«Всё у меня не как у людей, — вздохнула Рэйвен. — Управлять огнём — разве это нормально?»

И все же девочка не могла сдержать улыбку. Приходилось признать, что, если у тебя есть возможность управлять огнём, летать, скучать тебе в собственной квартире не придется!

Рассеянно ковыряя ножом в банке с пастой, Рэйвен почувствовала, что к глазам снова подступают слезы.

«Если бы у меня была нормальная семья, как у моих подруг… Семья, в которой все любят друг друга…» — думала она.

Рэйвег подпёрла щёку ладонью и вообразила себе идеальную, как на картинке, семью Артура: мама, бабушка, две сестры, два брата и маленький племянник, все счастливо живут вместе в просторном доме квартире. Она представила себе, как Артур и его млвдшип братья, а так же племянник кидаются друг в друга подушками и прыгают на кровати. Они заливаются звонким смехом, а мама с улыбкой смотрит на них, стоя в дверях детской.

«Как хорошо иметь самую обычную семью, — мечтала Рэйвен. — Безо всяких секретов. Безо всяких тайн».

Картинка, на которой Артур играл со своей семьёй, исчезла, и вместо неё Рэйвен представила себе портрет семейства Брауна. Её друг сидит на диване и читает книжку, в этот момент по комнате размашистым шагом, держа под мышкой клей и цветную бумагу, проходит его младшая спстра Энджел. Она опять идёт пакостить своему брату.

Рэйвен чувствовала, как Браун заряжается от своей младшей сестры озорством и детским ребячеством.

«А каково жить в такой семье, как у Сидни?» — задумалась Рэйвен.

Она представила себе родителей Сидни, решивших пообедать пораньше, пока их китайский ресторанчик не начал заполняться голодными посетителями. Они сидят на своей теплой уютной кухне с фисташково-зелёными стенами, расположенной прямо над залом «Красного Дракона». Миловидная мама Сидни держит в руке миску с дымящимся супом из морепродуктов, а её муж подносит ко рту комочек риса, зажатый красными палочками для еды.

Когда Сидри приходит домой, ее всегда ждёт горячий обед и улыбки мамы с папой.

— Ах, — с тоской вздохнула Рэйвен. Она медленно надела крышку на банку с шоколадной пастой и убрала хлеб обратно в буфет.

«Семья, в которой нет никакой лжи. Как это, должно быть, здорово!..»