Traum

Zehn

  — Ого, у Монстра новая пассия, — приближает экран телефона к лицу Найл.

— Кончай пялиться в мобилу, нас выставят с практики, — шипит на него Чимин, поглядывая на руководителя, увлечённо рассказывающего студентам про только что проведённую операцию.

— Говорю тебе, у Монстра новая пассия, код красный, — дёргает друга за рукав халата Найл.

— Дай угадаю, — понизив голос, начинает Чимин. — Высокий, тощий...

— Так ты видел? — разочаровано вздыхает Найл, который не успел первым сообщить новость.

— Значит, я угадал, — улыбается Чимин. — Мне не нужно видеть. За столько лет можно и запомнить всех тех, кто прошёл через его постель, так что я уже знаю его вкус. Жаль, что я ни по одному параметру не подхожу, — он выхватывает мобильный омеги и, приблизив изображение, всматривается.

Презентация новой модели мерседеса в дистрибьюторском центре. На фотографии Намджун только вышел из автомобиля, держит за руку красивого омегу, будто только что сошедшего с обложки модного журнала. Альфа выглядит прекрасно в костюме цвета бургунди, омега ему не уступает, мило улыбается фотографам и даже позирует.

Чимин соврёт, если скажет, что всё прошло, что ревность когтями по сердцу только что в очередной раз не провела, ещё одну царапину не оставила. Он сглатывает вязкую слюну, терпит горечь от новой кровоточащей раны и возвращает телефон другу.

Чимин уже как два года играет роль. Его новая роль самая сложная из всех, но судя по окружению и их реакции — у него она получается отлично, даже на «Оскар» пойдёт. Он сам писал сценарий, сам сочинил фразы, ночами их заучивал, маску подбирал, долго примерял, надел — не снимает. Чимин изображает, что Монстр ему безразличен, а имя, на шее красующееся, — это название города. Плевать, что для омеги в эти две буквы другой смысл вложен, что это даже не имя любимого альфы, а просто любовь. Та самая, про которую в романах пишут, только без счастливого конца.

— Эх, когда-нибудь меня так же сфоткают с Чон Хосоком, — мечтательно закатывает глаза Найл.

— Мне рассказать твоему парню, что ты дрочишь на моего брата? — толкает его в плечо Чимин и косится на стоящего чуть вдали коренастого альфу.

— Хосок, он как супер-звезда, — говорит Найл. — Он как знаменитый актёр или певец, все о них мечтают, все на них дрочат, а достаётся он только одному, и это обычно не ты и не я.

— А когда вы трахаетесь с Дио, то ты вместо него моего брата представляешь? — подмигивает ему Чимин.

— Фу, — фыркает Найл. — Кстати, избавься от своих горилл-охранников, после салона красоты мы тебя с Дио заберём в ресторан на день рождения. Не надо ехать с Еном.

— С Еном и приеду, день рождения моего парня вообще-то, — хмурится Чимин. — Перестань пилить меня.

— Ну правда, я же любя. Ты мой самый близкий друг, и даже Дио говорит, что Ен не тот человек, с которым тебе надо быть рядом. Ты ведь и сам знаешь, что он...

— Да, он немного вспыльчивый, — громче, чем хотелось бы, говорит Чимин и привлекает внимание преподавателя. Омега извиняется и, стоит учителю отвернуться, тихо продолжает: — Он любит чуть что кулаки в ход пускать, он резок на слова и похуист, но именно его дикость меня и привлекает. С Еном я могу ни о чём, а точнее, ни о ком не думать...

— Дело не только в том, что он резок и вспыльчив, а в том, что он увлекается дурью, а от таких лучше держаться подальше, — настаивает Найл.

— Разговор закрыт, если я захочу обсудить с тобой свои отношения с Еном, я тебе сообщу, — демонстративно поворачивается к другому одногруппнику Чимин, и Найл больше до конца дня с ним не разговаривает.