Игрушечная жизнь | 18+

Пролог.

Азарт в его глазах.

Хитрость в его улыбке.

И её желания в его руках.

Классическая музыка наполняла здание. Изысканные вещи придавали помещению облик королевского дворца, а люди, прибывающие в этом месте, скорее всего являлись богачами с крупными компаниями.

Пастельные тона мебели перетекали в золотистые завитки на стенах и шторах. Стиль барокко смешался со старомодным вкусом барохольщика, который принёс в этот дом все собранные вещи из лавки с хламом и расставил их так, как никто и никогда не ухитрился бы. Перед продажей дома он набрал всего да понемногу из антикварного магазинчика возле ресторана «Нилла у причала» и решил, что благодаря всему этому дерьму, можно будет назвать многокомнатное поместье своего покойного отца «продам-за-до-хрена-до-хрена-до-хрена».

Выкупившие это бедное от старости здание люди заставили старика перед покоем пожить крайне беспокойно.

Даже благодаря широким окнам, в которые ярко светило не зашедшее за горизонт солнце, вокруг царила туманная атмосфера. Всё пропиталось негативными мыслями и злыми умыслами.

Одного безмятежность друга напрягала сильнее, чем внезапная скрытность второго.

Данкан Ривьера сидел напротив своего лучшего друга — Картона Брэнцуа. Тот явно нервничал, постукивал пальцами по подлокотнику кресла из тёмного дуба с велюровой бежевой обивкой. Он раздумывал над обстоятельствами, заставившими его сесть в самолет и пересечь целый штат ради остановки в этом захолустье. Сама суть была в том, что он даже понятия не имел, какие это непредвиденные обстоятельства заставили его делать вещи, на которые он в жизни бы не пошёл.

Данкан же не издавал ни звука, довольствуясь ценными моментами. Он расслабленно расположился в соседнем кресле, держа в левой руке бокал красного вина, а в правой кисть. Мужчина любовался картиной, которую писал около трёх часов. Сейчас он испытывал наслаждение от проделанной работы. Время пролетело незаметно, оставив после себя лишь прекрасно-жуткое формирование тёмных мыслей. Для Данкана картины значат гораздо больше, чем что-либо, ведь только во время вдохновения он может наслаждаться мракобесием в своей голове, излагая свои впечатления, желания, планы на холсте.