Bound To you

Глава 36

— Я снимаю ее, — раздраженно сказала Гермиона.

— Нет, не снимаешь, — послышался голос со стороны.

— Считаю до трех, Джинни, — со злостью в голосе сказала девушка и потянулась к своему лицу.

— Перестань быть такой занудой, — с шутливым раздражением сказала подруга. — И где твое праздничное настроение?

Девушки двигались по коридору «Арлингтона», хотя точнее было сказать, что двигалась лишь Джинни, а вот Гермиона слепо шла за ней. Слепо потому, что на ее глазах была темная повязка, которая не давала абсолютно ничего видеть.

Сегодня был ее день рождения.

Она всегда с особым нетерпением ждала этот день. Когда были живы ее родители, папа всегда готовил ей завтрак, а после него они втроем отправлялись в их любимое кафе «Monmouth Coffee», где подавали вкуснейший шоколадный торт и какао с кофе всевозможных видов, который она так любила. Она никогда не хотела каких-то особенных подарков на свой праздник или шумных торжеств, ее нетерпение каждый год обуславливалось лишь тем, что она проведет его со своей семьей.

В этот день ее родителей не вызовут со срочным вызовом на работу, что бывало очень часто, и она могла целый день провести вместе с ними.

Когда мамы и папы не стало, она проводила этот день с Лив; они могли часами ходить по магазинам или набрать вина и шампанского и целый день валяться на пляже, загорая и болтая о том да о сем.

Каждый год все, чего она хотела, это провести этот день со своими близкими и родными, отбросив в сторону все проблемы и заботы.

Но в этом году все было не так. Джинни спросила ее о том, где было ее праздничное настроение, так вот — его просто не было. Оно испарилось в тот самый момент, когда Лив узнала о том, что она волшебница, и больше не хотела с ней разговаривать; в тот момент, когда Никки сослался на какие-то срочные дела, возникшие с домом во Франции, и буквально испарился на целый месяц, не присылая ей ни одной чертовой записки или весточки; в тот момент, когда она увидела, мать его побери, Малфоя, целующего волосы своей бывшей.

Лив была частичкой ее души, и несмотря на то, что прошло почти три месяца с тех пор, как они виделись и разговаривали в последний раз, рана, оставшаяся на сердце, не переставала болеть ни на миг. Она любила ее, так же как и Гарри и Рона, в ее сердце для них были отведены совершенно одинаковые места. И ей было больно осознавать, что магия и ее собственная глупость в который раз становились между нею и ее лучшими друзьями.