Другой шанс

13

Утро началось странно.
Во-первых, из-за мирно покоящейся Кристининой головы у себя на груди, Эрик не смог улизнуть из спальни до ее пробуждения, как он делал это раньше.
Пришлось, стиснув зубы, лежать и ждать, когда эта мучительница проснется, и молиться, чтобы ничего этакого не произошло, что могло бы скомпрометировать его в глазах Кристины.
Поэтому он изо всех сил старался не думать о той, которая сейчас была совсем рядом.
Кристине-то что, она, кажется, все еще озорная девчушка, а вот он, если так будет продолжаться, точно испустит дух раньше времени.
А мучительница, когда проснулась, страдания его не облегчила, только приумножила.
Открыв глаза и сонно затрепетав ресницами, будто ни в чем не бывало, Кристина улыбнулась ему и поцеловала в щеку, поприветствовав с добрым утром и заявив, что никакие кошмары больше ее не мучили.
Потом после завтрака Кристина долго болтала на кухне с Жаном.
Уходя, рыжий мальчишка как-то особенно хитро и многозначительно подмигнул Эрику, что у того по спине прошли мурашки.
- Что ты ему наговорила? – войдя в кухню, поинтересовался Эрик.
- Ничего! – сделала невинное лицо Кристина и немного смутилась.
- Ладно, - он протянул ей приготовленную из петрушки настойку против веснушек. - Вот, держи. Протирай лосьоном кожу два раза в день. Утром и вечером.
Кристина приняла маленькую бутылочку из его рук, посмотрела на свет, потом прижала к груди.
- Это то, о чем ты говорил? Спасибо!
- Не за что, - развел он руками, - сначала посмотри, какой будет результат, а потом благодари.
- Эрик, ты его сам приготовил? – Кристина крутила пузырек в руках, рассматривая и так, и эдак, вытащила пробочку, понюхала, сморщила носик.
Он ответил неохотно:
- Ну не сам же он сделался из воздуха.
- Ты еще и аптекарь. И откуда ты все это знаешь?
- Ты имеешь в виду рецепт? Ну, просто мне приходилось делать это раньше. Ты не единственная девушка, которая безумно страдала от веснушек.
- Что? – Кристина побледнела. – Это ты о ком?
Эрик не без удовольствия выдержал паузу, наблюдая, как меняется цвет лица Кристины, как в тревоге взлетают вверх ее брови, а потом ответил:
- Об Антуанетте.
- У мадам Жири были веснушки?
- Когда была девочкой – да, были. И представь себе, она почему-то тоже не находила себе места из-за этого.
Кристинины глаза округлились.
- Эрик, а вы с ней на самом деле дружили?
- Ну, не то чтобы дружили...
- А что тогда? – спросила Кристина и затаила дыхание.
- Общались.
- Как тесно?
- Кристина! – с насмешливым укором произнес Эрик и нахмурился. – Как ты можешь?
Кажется, он даже поверить не мог в серьезность ее вопроса.
- Ну, вы, оказывается, с ней так долго знаете друг друга, долго общаетесь... с чего-то ведь это началось.
Он вздохнул.
- Когда-нибудь я расскажу тебе об этом, когда буду готов, - и устало потер переносицу. – Кристина, я поверить не могу...
- Во что?
- В то, что ты ревнуешь меня по каждой существующей и несуществующей причине.
Секунду они смотрели друг на друга грозно.
- Я не ревную! – возразила Кристина, замотав головой.
- Ревнуешь! Уж мне-то можешь поверить, а то я не знаю, что это такое.
- Да даже если и так, что в этом смешного?
- Так нельзя. Нашла к кому ревновать.
- А что, нужно ревновать к кому-то другому? Кстати, в театре было огромное множество хорошеньких балерин... как насчет них? У тебя же были, оказывается, двойные зеркала. Как много ты видел?
Призрак замотал головой, будто отряхиваясь.
- Кристина, какие балерины? Да если бы они и были, - он хмыкнул от нелепости собственных слов, - я сейчас с тобою. И всегда буду с тобою. Даже если ты меня отвергнешь. Я безнадежно погублен и отравлен только одной женщиной на всем белом свете. Тебе ли об этом не знать? – и протянул руки по направлению к ней.
Кристина незамедлительно кинулась к нему.