Юнгуки 18+

Мой малыш

NC-17
Мой маленький сладкий малыш, как же я люблю оставлять метки на твоём хрупком теле с белоснежной кожей. Руки, пристегнутые наручниками к спинке кровати, бесстыдно широко раздвинутые спортивные ноги, откинутая назад голова, приоткрытый в беззвучном крике ротик, из аппетитной попки торчит анальный заячий хвостик, придавая картине ещё больше сексуальности.

      — Почему ты не считаешь? Я разве не достаточно ясно выразился, приказав тебе отсчитывать каждый удар? — мне тяжело делать вид, что я зол, потому что возбуждение хлещет через край, и я готов уже просто взять и, начать долбить узкую дырочку Чонгука.
— Простите, господин, такого больше не повторится, а~ах... — его мелодичные стоны - это то, ради чего стоит жить. Это уже десятый удар, он должен был стать последним, но придётся добавить ещё пять, ибо наказание обязательно, нельзя игнорировать своего хозяина. Свист плети, и новые удары жалят бока, грудь и ноги Гукки, который почти выкрикивает каждую цифру, начав отсчет заново. — Пять!

      Орудие наказания летит в сторону, а я увлечённо вожу пальцами по красным отметинам, завороженно разглядывая дело рук своих, наслаждаясь покорностью этого макнэ. В голову приходит шальная идея, и я не медля ни секунды достаю из коробки с игрушками для взрослых зажимы для сосков, что при нажатии на кнопку пульта, посылают слабый электрический разряд, но выгибает партнёра от этого так будто там все двести двадцать вольт.

Зажимы туго сдавливают два твёрдых маленьких комочка, вызывая у парня ещё один стон, стон предвкушения, ведь ему нравится такая пытка. Разряд, и он начинает перебирать ножками и просить о том, чтобы я ему вставил, ещё один и его член просто истекает естественной смазкой, готовый к совокуплению. Их ещё много, и с каждым разом Чонгук все больше просит трахнуть его, потому что подобное тяжело терпеть.

      — Хочешь меня, да? — скорее не вопрос, а констатация факта, но мне нужно знать наверняка. — Что же ты молчишь? Или язык проглотил пока выстанывал моё имя? — грудь быстро вздымается от тяжёлого хриплого дыхания, Чон смотрит на меня своими карими затуманенными желанием глазами так, как-будто его тут и нет.
— Очень хочу, мой господин, пожалуйста... Я больше не могу терпеть, умоляю... — двигает бедрами в поступательном движении, выставляя свою красивую попку мне на обозрение, как течная сучка. Я не железный, поэтому расстегиваю ширинку и освобождаю каменную плоть из тесных брюк. — Смазка на тумбочке, Юнги-хён.