Mine To Own, Ours To Keep [ЗАМОРОЖЕН]

Глава 6 °полный🔞🔞°

 !!Предупреждение!!
Вся глава одно, сплошное 18+
1969 слов

 В конце концов, прислуга, работающая в особняке, нашла вереницу одежды, которая вела в покои хозяина дома. Пиджак, ботинок, одиноко лежащий в нескольких футах от своего близнеца, там же ещё один пиджак, за которым лежала шёлковая рубашка, россыпь пуговиц, а затем ещё одна рубашка, на этот раз разорванная в клочья, а там и пара брюк, слишком маленьких, чтобы принадлежать молодому господину.       И это привело к тому, что ко времени, когда Драко, наконец, уложили на гигантскую кровать королевского размера в комнате Гарри, всё, что на нём было — это его нижнее бельё, под которым был узнаваем болезненно выпирающий член, оставивший капельку предсемени на хлопковой ткани.

      Гарри, тяжело дыша, смотрел на то, как лунный свет падал широкими полосами на тело омеги, заставляя её бледную кожу сиять ослепительно-белым светом, и у альфы сердце болело от того, насколько сильно она её хотела. Драко приподнялся над кроватью и сокрушённо потянулся к своей альфе, его глаза были полны слёз отчаяния. — Пожалуйста, Гарри, — его голос дрогнул, когда он протянул к ней руку. — Ты так нужен мне, мысли путаются, — Гарри хотел сказать ему, что его собственные мысли перестали приносить ему хоть какую-нибудь пользу, вероятно, в ту минуту, когда он увидел, как Драко зашёл на вечеринку в своём аккуратном сером костюме; его кожа сияла новой, молодой силой, а глаза сверкали. У Гарри буквально потекли слюни как у собаки, у которой потрясли костью перед глазами. Он так сильно хотел свою омегу, что его волк почти вырвался на волю из-за чистой разочаровывающей ярости, прямо перед десятками самых важных людей во всей стране. Быстро сняв обувь, носки и брюки, Гарри забрался на кровать, поставив колени по обе стороны от тонких бёдер Драко и, облокотившись на него, прижался грудью к его груди. Омега зарыдала, слёзы покатились по её лицу, когда она прижалась к Гарри, обнимая его. — Умоляю, — хныкнул Драко, — поцелуй меня… Пожалуйста, поцелуй меня. — Драко, — прошептал Гарри, просунув руку ему под голову, слегка приподняв её.       Горячие, дрожащие губы встретились, и в этот момент, казалось, для них одних взорвалась целая Вселенная.       Драко ничего не чувствовал, ничего не слышал — его мир был полностью сосредоточен на Гарри. Рот Гарри, тёплый и влажный, язык Гарри, требующий разомкнуть губы и смело скользящий в его рот, пальцы Гарри, мягко запутавшиеся в его волосах, твёрдая рука Гарри, скользящая по спине и резко потянувшая его вверх, прижимая к телу альфы.       И хотя Драко чувствовал себя абсолютно глупо, он не мог остановить слёзы, которые беспрепятственно лились по обеим сторонам его лица, попадая в рот Гарри, заставив того охватить его лицо руками, немым жестом заявляя Драко о том, что в его объятиях он может позволить себе всё, что угодно, что никто и никогда не сможет прикоснуться к нему снова — он принадлежит Гарри телом и душой.       Аккуратно запустив руки в густые чёрные волосы, Драко застонал сквозь слёзы, застонал от первого поцелуя, унёсшего его под небеса, облизывая язык Гарри, посасывая его губы, прижимаясь членом к его голому животу и жалостливо скуля.       Когда Гарри отстранился, Драко взвыл, прежде чем задохнулся от шока, когда его пропитанное смазкой нижнее белье было сорвано с него двумя большими, опасно сильными руками. Гарри застонал при виде члена Драко, розового и сочащегося на плоский бледный живот, прежде чем наклонился вперёд и снова засосал губы Драко. Мускулистое тело альфы напряглось от нетерпения, дрожа от желания.       А поскольку хипсы Гарри тёрлись о член Драко, он оторвался ото рта своей альфы, чтобы закричать как от агонии. С рычанием Гарри прижался к омеге, чтобы снова воспользоваться её ртом, его массивный толстый член раздразнил её окончательно, заставляя задрожать и зарыдать ещё сильнее. — Я больше не могу терпеть, — хныкнул Драко в плечо Гарри, намочив слезами кожу. — Ты нужен мне внутри, пожалуйста, я не смогу этого вынести, — Гарри мягко зашипел, глубоко вдыхая сладкий аромат возбуждения Драко, готовясь к зрелищу, которое, как он знал, сведёт его с ума от желания, потому он встал на колени, осторожно приподнимая бёдра омеги… — Пожалуйста, Гарри, пожалуйста-пожалуйста, я задыхаюсь, ты мне так нужен…       Но Гарри не мог слышать его бессмысленную мольбу — он был совершенно не способен говорить или думать и чувствовал, что его как обухом по голове ударили, потому что вид отчаянно пульсировавшей, истекающей смазкой розовой дырочки Драко был безумно красив; круглая, сморщенная и удивительно тугая…       Гарри громко застонал, хватая Драко за круглую задницу обеими руками… Драко был так возбуждён, что его попка буквально истекала возбуждением. Гарри чувствовал сладкий запах густой полупрозрачной жидкости, которая сочилась непрерывным потоком из омеги. Драко всхлипывал в объятиях альфы, растворяясь в них без следа, ища трения для своей дырочки, безмолвно умоляя Гарри заполнить его.       Гарри уныло прошипел что-то, когда раскрыл его задницу и наклонился вперёд, проведя языком по складке омеги широким мазком, его глаза закрылись, и с члена упала капелька предъэякулята на опасно изысканную на вкус дырочку Драко, когда он немного опустил его бёдра.       Омега закричала, бесконтрольно заметавшись по кровати, пока Гарри, не сильно сжав, придерживал её, позволив ей приподнять свою попку к его рту и быть оттраханной его языком, от чего Гарри ощутил лавину корыстного экстаза — он не мог поверить в то, насколько невероятной его омега была на вкус; настолько, что, несмотря на свою болезненную эрекцию, всё, чем он хотел заниматься в течение следующих нескольких часов — это лизать, сосать и съедать тот сладкий сироп, что вытекал из Драко.       Когда хриплый пронзительный крик Драко наконец проник в туман его разума, Гарри понял, что омега явно была не в себе. Она балансировала на грани бессознательного состояния и явного переутомления и той необузданной потребности, что испытывали омеги, которая, если их не удовлетворяют, иногда могла оказаться опасной для психического благополучия омеги и общества в целом.       В последний раз голодно облизав подёргивающийся анус, Гарри выпрямился и успокаивающе пробежался руками по дрожащему телу Драко, оставляя поцелуи на его позвоночнике, слизывая капельки пота. Когда Драко повернул голову, Гарри увидел, как закатываются его глаза и как беспомощно вздрагивает его грудь при каждом вдохе. Его бёдра дёргались в отчаянии, пока сам он дико брыкался на кровати, ища что-то, хоть что-нибудь, чтобы заполнить себя.       Гарри зашипел от удовольствия, когда омега вдруг крепко обхватила своими пальчиками его член — он слишком долго ждал этого. — Пожалуйста, Драко, скажи мне, если тебе будет больно, — отчаянно проговорил он, надеясь, что омега его услышит. — О, Боже, пожалуйста, не дай мне причинить ему боль, — хныкнул он, прижимая головку своего члена к истекающей розовой дырочке. — Держись, дорогой, — сказал он, и Драко тотчас же забарахтался, чтобы ухватиться за изголовье кровати, его рыдания разрывали ему горло и сердце. Это было признаком того, насколько Драко уже был готов к нему, что Гарри едва ли понадобилось применять силу, когда он двинулся вперёд. Он просто засунул свой член в Драко, а следующим, что он понял, было то, что он погружается всё глубже и глубже, а затем ещё глубже, скользит в Драко, открывающемся так, как будто был предназначен специально для члена Гарри; его внутренности сжимались вокруг него в обжигающе горячих объятиях, жадно облепляя его. Драко некоторое время после этого непрерывно кричал, и Гарри хотел закричать вместе с ним, потому что это… это было всем, о чём только можно было мечтать. Драко был этим «всем», и в тот момент Гарри осознал, что его омега была центром его Вселенной; никто и ничто другое не имело значения. Если Драко когда-либо сомневался в том, что пугающе огромный член Гарри действительно поместится в его теле, то сейчас это было совсем не так. Гарри был идеален, его член был идеален. Он утонул в глубине Драко, которая, казалось, всё не кончалась и не кончалась, и Драко задрожал от благодарности, он закричал от жгучего удовольствия и зарыдал от головокружительного облегчения. И если какую-то его часть беспокоило то, что Гарри не сразу доведёт его до оргазма, что он будет долго дразнить его и мучить, то теперь это уже не имело значения; когда Гарри притянул его за бёдра, потом отстранился, а затем начал выбивать из него душу, каплю за каплей, со страшной, огромной силой, вложенной в каждый совершённый им толчок. Руки Драко соскользнули с изголовья кровати, и его тело дёрнулось вперёд, будучи совершенно не в его власти. Блестящие, ослепительно белые звёзды взорвались у него перед глазами, и, как он ни старался, он не мог сосредоточиться на комнате вокруг него, на позолоченной стене перед ним, на полированном дереве, с которого соскользнули его руки. Были только звёзды, которые слепили так же сильно, каким сильным было его удовольствие, когда Гарри разрывал его на части, кусочек за кусочком. Уже охрипший от крика, Драко быстро откинулся назад, тихо всхлипнув от нахлынувшего блаженства. В этом положении омегу подбросило вверх, когда член Гарри вонзился в неё; поскольку её смазка стала более мягкой, толстый член альфы с каждым грубым толчком начал пробиваться в неё всё глубже и глубже. И когда Гарри вошёл почти до конца и сделал поразительно жёсткий толчок, Драко был брошен в стену и вжат в текстурную поверхность с золотой окраской, по которой он беспомощно заскрёб ногтями. — Тугой, — прорычал Гарри сквозь зубы. — Такой тугой, — своим телом он прижал Драко к стене, его бёдра ходили взад и вперёд, с каждым его ударом по простате из Драко вырывались новые вздохи, от которых Гарри ещё глубже прокусывал омеге плечо.

— Гарри, — прошептал Драко, вся его энергия внезапно собралась в каком-то комочке внизу живота, неуклонно нагреваясь, становясь всё горячее с каждым удивительно болезненным толчком, готовясь утопить его в новом оргазме, от которого, Драко беспокоился, он никогда не оправится, и, на этот раз Драко был уверен, который никогда не забудет. — Гарри, — Драко повернул голову в сторону, ища рот альфы. Его тело ощущалось где-то на грани, но была одна чрезвычайно важная вещь, которую он должен был ей сказать. — Я люблю тебя, — выдохнул он в горячий рот.       А потом мир Драко охватили языки пламени.       Его глаза закрылись прежде, чем он смог увидеть, как его член яростно выплеснул бесконечные струи. Гарри на это зарычал и подтолкнул голову Драко вверх, когда почувствовал приближение собственного оргазма, из-за чего его член начал уплотняться у основания.       Не останавливая движения бёдер, Гарри сомкнул зубы на мягком тёплом затылке омеги и бешено укусил его, зарычав сквозь стиснутые зубы, заявляя о том, что он господствует над своей омегой, начав заполнять её своим густым семенем.       Драко обмяк, и Гарри поймал его, завалившись на бок вместе с ним, а затем снова притянув его бёдра к себе, всё ещё обильно кончая, не уменьшаясь в размере, а Драко был просто великолепен; его идеальное отверстие с нетерпением заглатывало член альфы, принимая в себя всё до последней капли, требуя всё больше и больше, умоляя её не останавливаться.       Пока узел вокруг основания члена Гарри не стал настолько большим, что он был вынужден перестать двигаться, толкнувшись бёдрами в последний раз, и позволить внутренностям Драко выжать из него ещё один оргазм, когда его узел заполнил всё внутри омеги, мокро, но гарантированно.       Распробовав кровь, Гарри разжал зубы и начал облизывать и обсасывать следы зубов, влажно ведя языком по ранкам, исцеляя омегу. Когда он увидел, что кожа над открытыми ранками затянулась, он запечатал их последним поцелуем, а затем медленно перекатил их с Драко тела, так что их головы оказались на подушке.       Гарри не был полностью уверен в том, что Драко был в сознании, поэтому он перевернул их на бок, обвив свою омегу руками и устроившись поудобнее, настроившись на ожидание момента, когда спадёт узел, и провёл руками по дрожащему телу, оставляя поцелуи на плече и шее.       Драко захныкал, повернув голову, безмолвно прося ещё один поцелуй. Гарри приподнял голову и наклонился вперёд, лениво посасывая набухший рот омеги, облизывая и целуя его, пока она не отстранилась для вдоха и вздохнула, снова успокоившись, покачивая задницей, сидя на Гарри, держа его член с узлом внутри себя. — Я тоже люблю тебя, сокровище моё, — прошептал Гарри, облизывая болезненные синяки-засосы, которые он оставил на шее омеги. А потом, прижав к себе Драко, когда тот задрожал, натянул на них одеяло. — Тебе понравился твой День Рождения? — голос Драко был едва слышен из-за его усталости и послеоргазменной истомы. Гарри тихо усмехнулся. — Это был мой лучший День Рождения и навсегда им останется, — прошептал он. Аккуратно сжимая объятия вокруг своей омеги, Гарри поблагодарил и старых Богов, и новых за то, что они сплели их с Драко судьбы... воедино.