Аддикт. Кризалис.

Глава IV.IV

Май 2012

Лондон

Джереми высадил Валера около небольшого двухэтажного домика с гаражом и садом.

Стены были выкрашены в нежно-бежевый, окна были занавешены тюлем и розовыми шторами. На ровно подстриженной лужайке расположились пузатые садовые гномы.

Почему-то дом охотницы за ревенантами, даже на пенсии, Валер представлял себе иначе.

Стажер, заперев машину, повел охотника внутрь – у парня оказался комплект ключей. Джереми отпер дверь и крикнул:

– Мисс Уайт, это мы! – Кловер повернулся к Валеру и пояснил:

– Мы за ней присматриваем. Болезнь совсем доконала. Мисс Уайт слабеет в последнее время. В её возрасте...

Валер нахмурился: получается, его ждала полуживая старушка? Неужели он собирался что-то у неё выяснить? Наверное, дело было в записях Волкова – в воображении Валера Эбигейл была целеустремленной женщиной, из тех, что не сильно меняются с годами, а тут... И все в доме говорило о том, что опасения не напрасны. В воздухе причудливо смешались запахи лекарств, полироли и... старости.

Мебель в гостиной, где Джереми попросил Валера подождать, выглядела очень старой, но ухоженной. Огромный книжный шкаф, радиола вместо телевизора и солидная коллекция пластинок. Охотник осторожно присел на край бежевого дивана и еще раз огляделся. На кофейном столике лежала стопка журналов... Валер осторожно сдвинул их, посмотрел обложки: мода, вязание, история.

– Мисс Уайт, – послышался громкий голос Джереми и шаги. – Мисс Уайт, мы приехали.

– Я прекрасно вас слышу, – раздался недовольный голос.

Сначала Валер услышал стук, затем в комнату неспешно вошла сама Эбигейл Уайт, опираясь на костыль. Несмотря на свой возраст и явную проблему с ногой, женщина выглядела очень хорошо. Короткие волнистые волосы - каштановые с проседью - собраны в аккуратную прическу. Лицо, хоть и покрытое морщинами, сохранило остатки былой красоты. Внимательный взгляд и деловая улыбка. Довершал образ лавандовый костюм-«тройка» в стиле госпожи Тэтчер и нитка жемчуга на шее.

Валер не ошибся. Эбигейл Уайт действительно мало изменилась с годами. Она могла хоть сейчас выйти на трибуну в парламенте и, черт возьми, звучала бы убедительно.