Строгие правила

Глава 24

— Это что такое?! — возмущенным кивком указываю на сумочку, тут же понимая, что вопрос довольно глупый.
— Твоя сумка. Разве нет? Мне сказали, в ней документы на Лалису Манобан.
— Эм...
Я схватила сумку, повертела в руках и снова уставилась на Чона. Проверила ее содержимое: паспорт, билет, ключи от дома. В моих руках — моя свобода. Но рада ли я этому? В голове творилось непонятно что...
— Что это все значит? И давно она у тебя? — Я стала закипать, начиная догадываться, что Гук специально умолчал о находке.
— Больше недели. — Полная невозмутимость. Даже бровью не повел.
Спокойствие, Манобан, только спокойствие!
— И все это время ты мне врал?
— О чем? О том, что сумка у меня? А ты спрашивала? — Он иронично изогнул бровь, в его глазах читался откровенный вызов.
— И ты все это время молчал, что мои документы и ключи от дома у тебя?
— Повторяю еще раз: ты спрашивала?
— А если бы спросила? Отдал бы? — Весь мой вид выражал сомнение.
— Конечно. — Чонгук нахмурился.
— Ха-ха! Я тебя умоляю! Все это время ты мне просто лгал, — зло произнесла я, растягивая слова и не отрывая взгляд от Гука.
— Я не лгал! — Он вскочил с кресла, уперся кулаками в стол и резко нагнулся ко мне. — Ты сама не интересовалась судьбой своих документов.
— Тебя ведь Чеён спрашивала про них, но ты промолчал! — Я тоже поднялась, не желая, чтобы Чон нависал надо мной и чувствовал хоть какое-то преимущество.
— Я четко сказал ей, что ответ на этот вопрос получишь только ты!
— Для чего, Гук? Решил поглумиться надо мной? — почти шепотом спросила я, с трудом сдерживая подступившие слезы.
— А я смотрю, ты прям вся измучилась, пока жила у меня, да? Если бы хотел поиздеваться, поверь, ты бы и двух дней не выдержала.
— Ничего не понимаю... — Я отошла к окну, обхватила плечи руками, но тут же снова развернулась к Чону. — Тогда почему ты сразу не отдал мне сумку, как только она нашлась?
— Лиса, а ты как думаешь?
— Я уже не знаю, что и думать.
— Просто включи мозги.
Проблема в том, что мой мозг отказывался в данный момент работать. Нет, одна мысль все-таки витала там. Но она казалась мне совершенно нереальной, фантастической.
— Но это бред!
— Бред, говоришь? А для чего, думаешь, я предложил тебе пожить у меня? Как раз чтобы наполнить бредом свою гребаную жизнь!
— Из сочувствия... — неуверенно прошептала я. — Мне негде было жить.
— Я адвокат, Лалиса, а не Мать Тереза! — рявкнул Чон. На пару секунд он замолчал, а потом уже более спокойно добавил: — Я мог бы поселить тебя в квартире Йерим, которая пустует уже полгода.
— Когда нашлась сумка?
— Когда мы ехали с дачи домой.
Боже! Прошли всего сутки с момента пропажи!
— Как ты мог мне не сказать? — Контролировать себя становилось все труднее. — Я чувствую себя дурой! Ты понимаешь?
— Да ты хоть знаешь, что такое быть дурой? Это я дурак! Я! Каждый вечер сидел и пытался понять какого хрена я творю? Зачем держу тебя у себя? Каждый день, как какой-то параноик, торчал в этом чертовом кабинете допоздна, чтобы не сорваться домой! Каждый день брал в руки эту сумку и собирался отвезти тебе, но понимал, что ты сразу же уедешь! Да, я дурак, что спустя пять лет подохнуть был готов там, у квартиры сестры, когда увидел тебя! Как идиот, смотрел в твои глаза, пока мой устоявшийся мир трещал по швам! Так что хватит сейчас изображать из себя жертву. Это я был ослом, позволяя тебе ломать мои принципы.
— Только не надо говорить, что оказался в проигрыше! Ты использовал меня по своим нуждам! Захотел с кем-то переспать — трахнул меня на столе, захотел кого-то послать — послал меня куда подальше!
— Если бы я хотел просто тра... Что ты плетешь?! Я взял тебя силой? Только я хотел?!
— Ты знал, что не получишь отказа, и воспользовался этим.
— Я знал?! Да я дышать рядом с тобой боюсь, чтобы не спугнуть! — С каждым словом Чонгук всё больше повышал голос. В его тоне скользила откровенная ярость. И мне почему-то казалось , что это не предел.
— Еще скажи, что это я постоянно набрасываюсь на тебя!
— Господи, Лалиса! — Чонгук тяжело вздохнул, опустив голову. Спрятал руки в карманы. И замер так на несколько минут, видимо, пытаясь вернуть себе самообладание. Затем бросил на меня взгляд исподлобья: — Ты специально сейчас доводишь меня?
— Чон, просто ответь, для чего весь этот цирк с сумкой?
Повисла пауза.
— Для того чтобы ты осталась у меня... — глухо и будто нехотя проговорил он.
— Для чего?! Ты ведь готов был меня придушить, когда я вернулась. Ты меня на дух не переносил, ненавидел!
— Если бы я ненавидел, то просто наплевал на твои проблемы! И дело с концом. — Гук стал медленно приближаться ко мне. — Да, я ненавидел, но не тебя, а себя за то, что увидел тебя и снова, как какой-то слюнтяй, захотел быть рядом. Нет, мне, конечно, хотелось для начала вправить тебе мозги, но это желание было несравнимо с теми чувствами, что я испытал, увидев тебя у лифта.
Он остановился и молча смотрел на меня. Боже! Сумочка все это время была у него. Я жила в его квартире не по причине его жалости, а потому что он сам этого захотел. Черт! Ущипните меня!
— Не все наши поступки поддаются рациональному объяснению. На тот момент мне показалось это лучшим вариантом, — хмуро произнес Чонгук.
— Лучшим вариантом чего? — Я подошла к нему и ткнула пальцем в грудь.
Гук схватил меня за запястья и притянул к себе, вглядываясь в глаза. Я почувствовала, как по щекам покатились слезы.
— Знаешь, сколько раз я проклинал тебя? Себя проклинал... За то, что как лопух влюбился в малолетку.
— Мне было девятнадцать! — Я попыталась вырваться, но Чонгук не позволил, припечатав меня еще сильнее к себе.
— Нет, дорогая! Тебе было шестнадцать! И любить школьницу, в голове которой хрен знает что творится — не сахар.
— Но... — Если Чон любил меня еще тогда, тогда почему?.. — Почему же ты не сказал?
— Когда? Ты же сбежала из моей постели и все последующие дни носом воротила.
Я просто застыла. Открыла рот, чтобы что-то сказать, но не смогла произнести ни звука.
— Но меня и это не остановило, Лиса. Вернувшись из армии, я наплевал на все моральные принципы, когда узнал, что у тебя появился жених. Мне было все равно, что ты хотела выйти за него замуж. Но если бы не чувствовал, как ты дрожишь в моих руках и как смотришь на меня, возможно, я бы отступил.
— Так ты помнишь? — с трудом разлепив губы, прошептала я. — Ты помнишь нашу первую ночь?
Чонгук нахмурился и посмотрел на меня... с недоумением?
— А должен был забыть?
Несколько секунд мы молча смотрели друг другу в глаза. Во мне волной прокатились злость и отчаяние. Он все помнил!
Я вырвалась из его крепких объятий и подошла к окну. Кожей ощущала на себе пристальный взгляд зеленых глаз. Дышать было тяжело. Думать о чем-то — еще сложнее.
— Тогда я совсем ничего не понимаю. — Мне стало не хватать воздуха. Я помассировала виски, но успокоиться не получилось. Резко развернулась к Чону. — Зачем ты мне сейчас говоришь, что любишь еще с тех пор, когда сам просто выкинул меня, как ненужную вещь?
— Что я сделал? — В его голосе снова прозвучало недоумение и... укор. — Выкидывать людей из своей жизни — это твое хобби, я...
— Чонгук! Боже! Ты все помнил, но почему... Почему не сказал мне? Почему на следующий день ты стоял и обнимался с этой Айрин из одиннадцатого класса?
— Я с ней не обнимался! Так, стоп! — Чонгук скрестил руки на груди и сощурил глаза. — Милая, расскажи-ка мне, что ты там накрутила в своей умной голове.
— Я накрутила? Ты лишил меня девственности, а на следующий день вернулся к своей подружке.
Чон плотно сжал губы. Желваки на скулах нервно дрогнули.
— Знаешь, я всегда считал, что ты не дружишь с головой.
— Хватит! С меня хватит!
Я подскочила к столу, схватила свою сумку и ринулась к двери. Видимо, мы никогда не сможем нормально общаться. А уж строить отношения нам просто противопоказано.
Но стоило мне коснуться дверной ручки и приоткрыть дверь, как ее коснулась и Чонина рука. Дверь с грохотом захлопнулась.
— Я устал с тобой бороться! — процедил Чон сквозь зубы.
— Раз устал, не буду больше утомлять тебя своим присутствием! — Открыла сумочку и достала билет. — Сегодня же улечу в Париж. Думаю, проблем с заменой билета не возникнет.
Гук выхватил билет, с наглой ухмылкой разорвал его на несколько частей и театральным жестом подбросил их к потолку. Пока я зачарованно смотрела, как мелкие кусочки бумаги, кружась, падают на пол, он лишил меня и сумки.
— Придется пешком идти.
Схватил меня под локоть и поволок к столу. Усадил в кресло, припечатал мои ладони к подлокотникам и зажал их своими руками, грозно нависая надо мной.
— А теперь объясни-ка мне все! С чего ты решила, что я тогда вернулся к Айрин.
— Гук, после нашей ночи ты даже ни разу не взглянул на меня. Зато когда приехал забирать нас с Розэ, вовсю любезничал с этой...
— Я не мог прямо во дворе школы с ней расстаться! Пока она там не появилась, я про нее вообще забыл! — прокричал он мне в лицо. — Отвез ее домой и там уже поставил точку в наших отношениях. В тот же вечер собирался поговорить с тобой...
— Не ври. Если бы хотел поговорить, тебя бы ничего не остановило.
— Повестка в армию остановила. Лиса, может, хватит обвинять меня во лжи? Ты сама постоянно врала: мне, себе, Хосоку...
— А как же все те другие? — Прошептав это, я почувствовала на губах солоноватый привкус слез. — До армии. Если ты хотел быть со мной, зачем был с ними?
Он тяжело вздохнул и опустил голову.
— После секса ты стала меня избегать. Я не понимал причину твоего поступка. Хотел вызвать ревность, сделать больно... Я идиот, признаю.
— Мне было больно... Мне всегда было больно видеть тебя с другими женщинами. И до армии, и после. И вчера было больно слышать, как ты жил без меня. И еще больнее слышать, как ты сравниваешь меня с другими.
Мое сердце стало пропускать удары от неприятных воспоминаний. Все эти годы мы могли быть вместе! Если бы хоть один из нас сделал первый шаг навстречу другому.
Чонгук освободил мои руки и сел передо мной на корточки. Пальцами вытер слезы с моих щек. Сжал руки в кулаки и положил их мне на колени. Некоторое время смотрел мне в глаза, после чего лбом прикоснулся к своим кулакам.
— Лиса, прости. Только ты можешь вывести меня из себя, только с тобой я моментально теряю контроль. Прости!
Сдерживать слезы становилось все сложнее. Я хотела глубоко вдохнуть, но из меня вырвался всхлип, и я прижала тыльную сторону ладони к своим губам, пытаясь заглушить в себе эти звуки.
— Гук, все эти годы я бегала от тебя, потому что боялась снова оказаться за бортом. Если бы ты только намекнул, что все помнишь и наш первый раз не был для тебя простым развлечением, сейчас все было бы иначе.
Ты это понимаешь? Все эти годы мной руководил простой человеческий страх. Я не хотела больше испытывать все то, что перенесла семь лет назад. Мне казалось, я умру, наблюдая за тем, как ты меняешь девок. Я чувствовала себя использованной вещью, мусором. Да, я сама тебе тогда себя предложила, но я любила тебя, Чонгук. Знаешь, как я была счастлива, что ты наконец-то посмотрел на меня не как на малолетнюю подружку своей сестры?
— Я еще до той ночи хотел быть с тобой.
— Почему же ничего не сказал? — Я запустила пальцы в его волосы на макушке, а другой рукой смахнула слезы со своих щек.
— Лиса! Тебе было шестнадцать! — хмуро произнес Чон. — Я понимал, чем мне грозит подобная связь, поэтому и старался отогнать от себя это наваждение.
Он положил руки мне на бедра и лбом уткнулся в мои колени.
— Лиса, прости меня за вчерашнее.
— И ты меня прости. Я не имею права лезть в твои дела, поэтому...
— Имеешь! — перебил меня Чонгук, вскинув голову. — Я хочу, чтобы ты лезла в мои дела. Хочу, чтобы лезла в мою жизнь, чтобы стала ее частью.
Он несколько секунд смотрел на меня с легкой улыбкой, а затем поднялся, снял пиджак и повесил на спинку кресла. Я молча наблюдала и думала о том, какие же мы оба дураки. Ведь все эти пять лет мы могли быть вместе, и Юнхо рос бы с отцом. Боже! Как рассказать Чонгуку?
Я встала с кресла и хотела сделать шаг, но Гук обхватил меня за талию со спины и развернул. Я прислонилась к столу, вглядываясь в зеленые глаза. Как мне ему рассказать?
— Лис... — Он прикоснулся своим лбом к моему. — Я люблю тебя. Ты даже не представляешь насколько сильно.
Я прикусила губу, чувствуя, что сейчас снова расплачусь. Сколько лет я мечтала услышать это? И самое удивительное, что сейчас я безоговорочно верила ему! Просто верила. Во мне не зарождался страх, что это очередная уловка, чтобы затащить меня в постель.
— Я тоже тебя люблю. Всегда только тебя любила, — прошептала я, не веря своему счастью. Мужчина, о котором я так долго мечтала, произнес слова, которые, казалось, я никогда не услышу.
— Но если бы ты знала, как тяжело тебя любить.
— Думаешь, с тобой проще?
Чон провел языком по своим губам и усмехнулся. Обхватив ладонями мое лицо, приблизился вплотную. В его глазах вспыхнуло желание. Я облизала пересохшие губы и приоткрыла их. Мне вдруг стало не хватать воздуха.
— У тебя жарко, — зачем-то прошептала я.
— Кондиционер включен. — Чонгук, видимо, решил поддержать эту глупую беседу.
Его потемневший взгляд скользил по моим губам, груди, плечам. Но он не предпринимал следующего шага. И от этого я возбуждалась еще сильнее. Гук всегда отлично знал, как завести меня.
После минуты томительного ожидания он, наконец, опустил руки на мои бедра и приподнял меня, усадив на стол. Раздвинул мои ноги и встал между ними, медленно задирая платье. Прикусив губу, зачаровано наблюдал, как оголяются мои ноги. И когда ему открылся вид на мои трусики, он со свистом выдохнул.
Затем он немного отодвинулся от меня и расстегнул пуговицы на манжетах, закатал рукава, ослабил галстук. А я в предвкушении ждала его дальнейших действий. Хватала ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Тело буквально горело от Чониного взгляда, в котором читались страсть и... любовь.
Он прикоснулся к моей ноге ладонью и стал медленно вести ей по коже. Так медленно... до мурашек. Дойдя до внутренней стороны бедра, большим пальцем провел по трусикам. Я непроизвольно дернулась. А он стал ласкать меня через кружевную ткань, не отрывая взгляда от моих глаз. Затем пробрался под трусики и слегка надавил на клитор. Я застонала и выгнулась дугой, откинув голову назад.
— Сними платье, — хрипло произнес Чонгук .
Я рывком расстегнула боковой замок и стянула платье через голову. Швырнула его через плечо. На мне осталось только белое кружевное белье.
Гук положил ладонь мне на шею и медленно стал спускаться вниз. Провел по коже между грудями, по животу, скользнул в трусики и резко ввел в меня палец. Я снова застонала, дернув бедрами вперед.
— Уже такая влажная...
Не в силах больше терпеть эту сладкую пытку, я схватила Гука за волосы и притянула к своим губам. Он грубо завладел моим ртом, продолжая входить в меня пальцем. И чем быстрее он двигал им, тем глубже и неистовее становились его поцелуи.
С трудом оторвавшись от моих губ, Чон высунул руку из моих трусиков и провел вдоль моих рук пальцами. Затем зацепил бретельки бюстгальтера и потянул вниз. Спустил его до талии и отступил на шаг назад. Его взгляд лихорадочно ощупывал мое тело.
— Если бы ты только знала, что я сейчас творю с тобой в своей голове. — Он усмехнулся и, проведя ладонью по лицу, покачал головой.
— Так покажи, — с призывной улыбкой прошептала я. С вожделением окинула взглядом его фигуру и уперлась руками в столешницу за своей спиной.
Чон приблизился ко мне вплотную и потянулся к застежке лифчика. Но стоило его пальцам коснуться моей кожи, как дверь кабинета распахнулась.
— Ой!
— Черт!
— Черт!
Гук ловким движением стащил с кресла свой пиджак и накинул мне на плечи. Я уткнулась носом в его грудь, пальцами сжала рубашку.
— Ну, вы бы хоть дверь на ключ закрыли, — с усмешкой произнес Пак, который, судя по его глухо прозвучавшему голосу, тут же отвернулся.
— Забыли. Не ждали гостей, — невозмутимо парировал Чон, крепко меня обнимая.
— Боже! Как стыдно! — прошептала я, продолжая сжимать его рубашку. Он же запустил пальцы в мои волосы и притянул голову ближе к своей груди.
— Мы же договаривались на два часа.
— А сейчас, по-твоему, сколько?
Я огляделась по сторонам в поисках платья, но не обнаружила его.
— Гук, где мое платье? — прошептала я, как мне казалось, очень тихо.
— Оно здесь, — любезно ответил Пак.
— Не трогай! — рявкнул Чон.
— Черт! Гукич, я в приемной подожду. Только не забывай, что мне в три надо быть с договором на другом конце города.
Дверь за моей спиной открылась и захлопнулась. Видимо, Чимин вышел.
Чонгук с улыбкой посмотрел на меня.
— Я должен его договор с клиентом посмотреть.
— Хорошо, — я кивнула и сползла со стола. — Тогда поеду домой.
Поспешно подняла с пола платье, надела. Рукой пригладила волосы. Гук все это время не отрывал от меня взгляда.
— Можешь подождать меня здесь, мы недолго.
Он подошел ко мне и провел пальцем по щеке. А мне показалось, что я просто умру, если хоть на секунду расстанусь с ним. Но не хотелось лезть в его дела. Поэтому я просто кивнула.
— По магазинам пока пройдусь.
— Лучше подожди в приемной. Йерим тебе кофе сделает, если она, конечно, пришла.
— Боюсь отравиться, — я поморщилась и прикусила губу. Почему он так любит эту Ким?
— Да что она тебе сделала? — нахмурился Чонгук.
— Чуть не переспала с тобой, — выпалила я. Знаю, что дура!
— Да уж... — Гук покачал головой. — Абсолютно ненужная для тебя информация.
Он привлек меня к себе, и несколько минут мы просто стояли, обнявшись, пока на Чонин телефон не пришла смска. Не выпуская моей руки из своей, он подошел к столу и взял сотовый. Прочитал сообщение, усмехнулся и снова обнял меня.
— Чим теряет терпение. Подождешь? И мы сразу отправимся домой.
— Домой? Но ведь рабочий день еще не закончился.
— Для меня закончился. — Он стал медленно продвигаться к двери, не выпуская меня из своих объятий.
— Если вы недолго, может, я в машине подожду?
— В машине? — тупо переспросил Гук, припечатав меня к двери и не отрывая взгляда от моего рта. Он прикоснулся губами к моей шее, а затем слегка прикусил кожу и потянул на себя.
— Гу-у-ук, прекрати! Тебя же Чимин ждет, — засмеялась я и откинула голову назад.