Зови меня папочкой.

Наказание второе. Бежать некуда.

Бежать некуда. А все потому, что Чонгук еще чертов подросток в развалившейся семье. Ему нужно вытерпеть еще два месяца, затем окунуться с головой в выпускные экзамены, затем во вступительные, а потом уже можно валить подальше. Да можно и не дальше, хоть в дом соседний, он с легкостью сможет избегать встреч с матерью и ее хахалем.  Он просто мастер избегать неприятных встреч, но только не под одной крышей.

Раньше у него были планы, он знал, в какой институт хочет поступить еще несколько лет назад, внимательно изучал требования на стипендии и гранты, хотя и был уверен в том, что родители оплатят его образование, потому что могли себе позволить. Просто не хотелось на их шее сидеть, хотелось стать самостоятельным. Теперь он не уверен, что кроме получения стипендии у него в общем есть шанс как-то выжить, потому что родителям все равно и деньги брать у них он не хочет. Он вообще хочет видеть мать как можно меньше.

Так что он старался проводить как можно меньше времени дома. После школы валил к Чимину, который его с радостью принимал, даже если был занят собственными докладами или подготовкой к семинарам, а вечером они вместе валили шнырять по городу с остальными. Хосок - вечно веселый и непонятно, под чем-то он или он по жизни такой, вечно сонный Юнги, взгляд которого ищет любую горизонтальную поверхность, чтобы там развалиться, расслабиться, и лишь наблюдать за остальными с ухмылкой, и Намджун, который мог скакать от состояния Юнги до Хосока, а затем резко становиться серьезным и выпутывать их из неприятностей, в которые они впутывались буквально через вечер.

Чонгук уже привык к этим ребятам настолько, что даже не чувствовал разницы в возрасте, пускай они и прозывают его "макнэ". Единственный минус этой компании в том, что они молоды и ни у кого нет тормозов. Мальчишка часто чувствовал себя самым трезвомыслящим, несмотря на возраст, но потом херня в жизни сдавливала грудную клетку снова и снова, и он, без раздумий, делал первую затяжку, первый глоток, а после этого уже здравомыслие куда-то девалось, оставив неприятный привкус на языке.

Эти люди помогали забыться, сконцентрироваться на настоящем моменте, когда сердце качает дурман, хочется петь, танцевать, а еще трахаться. Но как только у Чона что-то начинало складываться с какой-то барышней, парень резко трезвел, психовал и уходил, не сказав друзьям ни слова. Вот тогда-то снова поднимался вопрос: Куда идти-то?