Гарри Поттер: Пробуждение Тьмы

7 Глава

Через пару дней интервью Бетти Брайтвэйт появилось на страницах Ежедневного Пророка. Передовицу издания украшала совместная фотография Гарри и «Никодемуса», но которой Ник обнимал своего парня за плечи. Гарри периодически поворачивался и ярко улыбался другу, а потом с ухмылкой опускал голову, в то время как Ник с легким смехом смотрел на него. Фото было сделано в приват-комнате, где проходила встреча с репортером. Рядом был пропечатан громогласный заголовок с обещанием подробностей со второй по пятую страницу. Интервью оказалось объемным, но Пророк с радостью согласился напечатать каждое слово, произнесенное Мальчиком-Который-Выжил, и Гарри был уверен, что Бетти очень неплохо заработала, если учесть, сколько тонн макулатуры газета продала с этой статьей.

Заголовок гласил:
ЭКСКЛЮЗИВНОЕ ИНТЕРВЬЮ С ГАРРИ ПОТТЕРОМ
Бетти Брайтвэйт

Перед самой встречей Гарри и Том хорошенько поработали над журналисткой. Из своих источников Том узнал, что Бетти была стажеркой Риты Скитер. Она идеализировала свою наставницу и была разбита ее внезапным исчезновением. Правда, это совсем не помешало женщине захватить колонку пропавшей без вести репортерши, как только представилась такая возможность.
Гарри и Бетти пришли к соглашению, согласно которому Поттер готов был и дальше работать с ней, если результаты их пока что единственной встречи его удовлетворят. Журналистка не должна была печатать о нем никакой информации без его на то согласия, она также не могла неправильно цитировать его слова или вырывать реально сказанные фразы из одного контекста, чтобы ввести читателей в заблуждение. Еще Поттер очень настаивал на том, чтобы она избегала сплетен о его «друзьях», сперва не проконсультировавшись с ним. Гарри подчеркнул, что он совсем не против того, чтобы Бетти написала что-нибудь о его школьных друзьях, но сначала журналистка должна будет прислать ему готовящийся к публикации материал, чтобы он при необходимости смог внести в него коррективы или наполнить некоторыми деталями. Если Бетти будет придерживаться этих правил, то Гарри согласится и в будущем контактировать с ней и предоставлять больше информации.

Женщину все эти условия полностью удовлетворяли, поэтому она быстро согласилась. Эксклюзивная связь была мечтой каждого журналиста, тем более, связь с Гарри Поттером - это исключительная возможность, и Бетти была не так глупа, чтобы упускать такой шанс.
И вот так интервью начиналось.
Бетти Брайтвэйт: Мистер Поттер, сначала хочу поблагодарить вас за то, что вы согласились ответить на мои вопросы.
Гарри Поттер: Не стоит благодарности, Бетти, и прошу вас, зовите меня Гарри.
ББ: Еще хотелось бы поблагодарить вас за то, что вы связались со мной. Признаюсь, что была удивлена, получив ваше письмо.
ГП: Ну, после того, как я увидел в Пророке вашу статью, где меня объявили «пропавшим», мне показалось, что неплохо было бы кое-что прояснить. Я бы не хотел, чтобы из-за меня зря беспокоились.
ББ: Кстати о пресловутой пропаже, что вы об этом скажете? Вы на самом деле «пропали»?
ГП: (смеется) Едва ли. Правда в том, что к концу прошлого учебного года я решил остаться со своим хорошим другом, а не возвращаться в дом маггловских родственников.
ББ: Если это действительно так, то зачем же Альбус Дамблдор пытался тайно вас выследить, вбив в головы министерских авроров, что спасителя магического мира похитили?
ГП: Возможно, потому что я решил не рассказывать директору, где остановлюсь – хотя вопрос о том, где я провожу летние каникулы, не касается ни его, ни кого-либо еще. Ведь я получил разрешение от своих законных опекунов, а они были только рады избавиться от меня. Мои родственники ненавидели даже воздух, которым я дышал.
ББ: Боюсь, я просто вынуждена попросить вас подробнее рассказать об этом. И почему, к слову, вас так не устраивает забота директора, раз уж вы отказались жить в условиях, которые он для вас создал?
ГП: Что ж, на оба этих вопроса ответ одинаков. Причина, по которой я ничего не рассказал профессору Дамблдору, в том, что я знал: он найдет меня и насильно вернет в дом моих родственников, невзирая ни на их протесты, ни на мои, а я не хотел туда возвращаться. Я не мог жить с ними, а они со мной. Мне не хотелось к ним возвращаться, а им не хотелось меня принимать. Они были более чем рады, давая мне разрешение на то, чтобы я провел лето в другом месте.
ББ: Из-за чего же между вами и вашей маггловской семьей сложились настолько неприязненные отношения?
ГП: Этих людей сложно назвать моей семьей. Сестра моей матери – маггла – ненавидела мою маму из-за ее магических способностей. Она так пестовала ревность и ненависть, что очень скоро начала презирать все, что имело отношение к магии. Она и ее супруг считали магию чем-то противоестественным, дьявольским и с самых юных лет пытались «выбить из меня этот недуг». Ток они говорили. Им совсем не нравилось воспитывать меня, но Дамблдор угрозами заставил их принять ребенка с магическими способностями. Все мое детство тетя не переставала уверять меня в том, что я тупой бесполезный выродок, а дядя не упускал возможности наградить меня оплеухой. Все свою жизнь я слышал от них лишь ложь. Они не сказали мне, что я маг, хотя и знали об этом, они уверяли, что мои родители по пьяни попали в автокатастрофу - это столкновение маггловских автомобилей.
Все это продолжалось до тех пор, пока в одиннадцать лет ко мне не пришло письмо из Хогвартса, так я узнал о своих магических способностях, но перед этим родственники целую недели успешно препятствовали тому, чтобы я смог прочитать хоть одно. Они сожгли сотни писем, а потом вместе со мной сбежали в другой дом, пытаясь спастись от сов. Это продолжалось до тех пор, пока Хагрид лично не доставил мне письмо, но даже после этого дядя угрожал Хагриду дробовиком – это была не лучшая его идея. (Примечание редактора: Хагрид - это Рубеус Хагрид. Лесничий и в настоящее время преподаватель Ухода за Магическими Существами в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс).
И все то время до одиннадцатилетия дядя избивал меня за любое проявление магии и запирал в чулане под лестницей, не кормя на протяжении недели. Годами они убеждали меня, что я сам во всем виноват, потому что я урод и заслуживаю всех этих наказаний. Именно потому, что мое существование было противоестественно, со мной так ужасно обращались, в то время как их собственный сын купался в чрезмерной заботе. Когда я был маленьким, я не понимал, почему они относятся так ко мне и только ко мне, мне хотелось заслужить хоть толику хорошего отношения. Даже после того, как я узнал правду и уехал в Хогвартс, некоторые страхи уехали вместе со мной. Например, я долго верил в то, что я бесполезный и никому не нужный урод. У меня ушло четыре года на то, чтобы разобраться во всем и понять, что делали мои родственники. Издевались над ребенком. Во мне не было ничего неправильного. Это они были неправильными. То, что они делали, было не только безнравственно и неэтично, но и незаконно. Они - отбросы человеческого общества, и я не хочу, чтобы моя нога еще раз ступила в их дом. И мне все равно, что скажет на это Дамблдор и остальные.
ББ: (Должна сказать вам, мои дорогие читатели, что это потрясло меня до глубины души!) Гарри, это просто ужасно! И то, что нашего спасителя оставили в таких отвратительных условиях, не менее ужасно. Не представляю, о чем думал Дамблдор! Но я уверена, что если ты просто расскажешь ему о том, в каких условиях жил, он никогда больше не заставит тебя возвращаться туда!
ГП: Ничего не изменится, Бетти. Он знает. Я уже говорил ему. Даже моя подруга, староста нашего факультета в Хогвартсе, ходила к нему и пыталась привлечь его внимание к сложившейся ситуации, но он продолжал настаивать на том, что дом моей тети – единственное безопасное для меня место. Вокруг него установлена мощная защита, завязанная на крови моей матери, она не пропускает никого с враждебными намерениями или с Темной Меткой. Этот дом ограждал меня от Темного Лорда - но не от дяди, а я не мог даже защититься, ведь несовершеннолетним запрещено пользоваться магией на летних каникулах. Но то место, где я живу сейчас, защищено не хуже, чем дом моих маггловских родственников, и это лишний раз доказывает то, что Дамблдор до сих пор так и не смог меня найти.
ББ: Это ошеломляюще, даже скорее просто ужасно, если подумать, что Альбус Дамблдор, зная о столь ужасном обращении, все равно хочет вернуть тебя назад!
ГП: За все эти годы я просто привык. Когда я ходил в начальную школу, то пытался рассказать учителям о том, как со мной обращаются дома, но все это плохо закончилось. Думаю, мои магические способности очень помогали моему телу избавляться от физических повреждений. С одной стороны, эта особенность спасала мне жизнь, один раз мой дядя избил меня особенно жестоко, а потом со сломанными костями и всего в крови забросил в чулан – даже в тот раз мне не оказали никакой медицинской помощи. Но с другой стороны, именно из-за того, что я так быстро исцелялся, никакие органы власти не успевали рассмотреть на мне побои. Поэтому очень скоро меня стали считать лжецом, который пытается привлечь к себе внимание и очернить «чистое имя» своих родственников. Со временем я перестал искать помощи. Взрослые никогда мне не помогали, и я всегда сам о себе заботился. Именно так прошло мое детство. И именно поэтому я никогда никому не рассказывал о том, как проводил свои летние каникулы, предпочитая держать все это в секрете.
ББ: Должна сказать, ты очень смелый молодой человек, Гарри. И мне любопытно, почему же ты так прямо рассказываешь обо всем этом сейчас?
ГП: Для меня это что-то вроде катарсиса. Теперь я хочу разобраться со всеми противоречиями, что так долго меня беспокоили. Например, я пытаюсь принять тот факт, что во всем случившемся не было моей вины. Понимаете?
ББ: Это очень взрослый и впечатляющий поступок с твоей стороны. Что еще ты планируешь предпринять, чтобы «излечить» себя?
ГП: Ну, на самом деле я делаю не слишком многое. Сейчас, например, я просто наслаждаюсь своими летними каникулами. Без сомнения, это лучшее лето за всю мою жизнь.
ББ: Вот как? И почему оно для тебя именно такое?
ГП: Ну, для начала, оно проводится не в компании моих родственников. Меня не используют как домового эльфа, не бьют, не уверяют в моей никчемности. Но самое главное – я остался с Ником.
ББ: Я могу спросить, как такой, этот Ник?
ГП: Мой парень.
ББ: Ах, так получается, что статья, которая вышла в январе и посвящалась тому, что Мальчик-Который-Выжил в постели предпочитает свой пол, была правдива?
ГП : (смеется) Да, Бетти. Я предпочитаю парней и не стыжусь признаться в этом. Это еще одна часть моего катарсиса. Принять то, кто я есть, и жить с этим. Не стыдиться, не скрытничать и не строить из себя того, кем я не являюсь, желая оправдать чужие ожидания. Я просто буду идти вперед с высоко поднятой головой, гордясь тем, кто я есть и чего достиг. Не как «Мальчик-Который-Выжил», потому что тогда я был слишком мал и ничего не помню, чтобы причислять этот поступок к своим достижениям. Но победа в Турнире Трех Волшебников – моя заслуга и ничья больше. И за нее я горд. И сейчас я на самом деле счастлив как в эмоциональном плане, так и в жизненном, и во всем этом огромная заслуга Ника. Именно он помог мне справиться с большинством трудностей.
ББ: Мы можем узнать больше деталей об этом мистическом Нике?
ГП: Я уверен, что некоторые люди воспользуются любой полученной от меня информацией по поводу Ника и попытаются выследить меня, но еще я уверен в защите, которая установлена вокруг его дома. Она включает в себя анти-совиный барьер, анти-аппарационный, анти-порт-ключный, анти-выслеживающий – и это еще не весь список. Кроме того, некоторые из этих чар очень древние. А Ник недавно сказал, что не хочет скрывать наши отношений. Он не стыдится того, что гей, и мнение остальных его не интересует. Его зовут Никодемус Томарас, и ему семнадцать. Всю жизнь он был на домашнем обучении, поэтому никогда не посещал ни Хогвартса, ни других магических школ. В прошлом году умер его попечитель, поэтому Ник перебрался в Хогсмид, где снял маленький коттедж. Он работал в Сладком Королевстве на полставки и подготавливался к ТРИТОНам. Этой весной он сдал все экзамены и сдал на превосходно. Я очень им горжусь. Признаюсь честно, во время учебы я раз или два украдкой выбирался из замка. На Хэллоуин, когда мое имя вылетело из Кубка Огня, в школе все для меня усложнилось. Я уже говорил, что горд своей победой, но это не значит, что мне нравится тот факт, что меня вынудили принять участие в Турнире. Я не бросал своего имени в Кубок и не подходил для такого состязания по возрасту. Мне не хотелось участвовать в нем.
Когда все стало по-настоящему плохо, я начал время от времени покидать замок и однажды встретил Ника. Он понял меня. Понял так, как никто никогда не пытался. Он не считал меня особенным, для него я никогда не был Мальчиком-Который-Выжил. Я был просто Гарри, и он поверил мне, когда я сказал, что не опускал своего имени в Кубок – в то время в это не верили даже мои «лучшие друзья», а его доверие стало моей отдушиной.
Я не так часто сбегал из школы, всего несколько раз. По большей части, мы обменивались письмами и, наверное, совсем загоняли бедных сов. Честно говоря, мы были просто друзьями вплоть до последних месяцев перед третьим заданием. Он даже предложил мне остаться на лето в его родовом поместье еще до того, как между нами завязались любовные отношения.
ББ: Это невероятная история, Гарри. Спасибо, что поделился ею. А сейчас я хочу расспросить тебя о твоем внезапном появлении на Диагон Аллее в начале этого лета. Всех очень удивило твое чаепитие с Министром Магии. Крылось ли за этой встречей что-то необычное?
ГП: Да нет, ничего необычного. Мы с ним немного поболтали перед началом третьего задания, и он предложил мне встретиться летом за чашечкой чая, я согласился. Через неделю после начала летних каникул Министр прислал мне письмо с датой и местом.
ББ: Некоторые поговаривают, что по окончанию Хогвартса тебя ожидает головокружительная политическая карьера. Есть ли для этого утверждения какие-нибудь предпосылки?
ГП: Я не могу говорить точно, ведь у меня впереди еще только пятый курс и мои предпочтения могут измениться к моменту выпуска, но да, прямо сейчас я хочу по окончанию школы податься в политику. Мне очень хочется попытаться внести в некоторые законы коррективы. И первым станет закон, запрещающий несовершеннолетним магам колдовать на каникулах. Возможно, будут существовать какие-то ограничения, но ни в коем случае не запрет, как в настоящее время. Такие страны как Франция, Испания, Греция и Италия давно отменили закон, запрещающий волшебникам с одиннадцати лет использовать магию вне школы. Думаю, мы должны последовать их примеру.
Учащимся из магических семей не помешает практика во время летних каникул, но для тех, кто вынужден жить с магглами, магия может стать средством защиты. И нам нужны эти способности для самообороны, ведь мы остаемся в маггловском мире совершенно одни, за нашей спиной никто не стоит, готовый нас защитить.
ББ: Все это звучит так, словно ты не доверяешь магглам. Это чувство распространяется лишь на твоих родственников или на магглов в общем?
ГП: Я буду честен. Я не доверяю магглам. Мне пришлось прожить в их окружении десять лет, и я не смогу назвать имени того, кому из них мог бы поверить. Уверен, среди них есть неплохие люди, но большинство таково лишь потому, что они не знают про магию. Они счастливы, живя в неведении, которое сами и выбрали. Но что насчет тех, кто знает про магию, но боится ее и ненавидит? А что насчет тех, кто завидует нашей силе и жаждет ее заполучить? Мои родственники рассматривали магию как наивысшее зло. Что-то, что нужно было из меня выбить, а без магии я не мог защититься от них. Без нормального питания на протяжении десяти лет я был тощ, а мой дядя, наоборот, огромен. За последние несколько лет я немного овладел своими способностями, но даже тогда мой дядя легко брал надо мной верх в физическом плане. Когда я вернулся в дом своих родственников на летние каникулы после первого курса, они еще не знали, что мне запрещено пользоваться магией, и боялись, что я что-нибудь с ними сделаю, поэтому половину лета я провел в спокойном одиночестве. К несчастью, в конце июля в их дом заявился домовой эльф, желающий предостеречь меня, и в попытке не дать мне вернуться в Хогвартс он использовал чары левитации, которые зарегистрировал Министерский След. Тотчас же прилетела сова с письмом о нарушении закона не использовать магию вне школы. Об этом узнали мои родственники, и когда дядя понял, что я беспомощен, все стало намного хуже. Это было ужасное время. Но если бы я мог пользоваться магией, все было бы в порядке. Ведь даже когда они просто считали, что я могу колдовать - но ни разу не видели этого - это знание их сдерживало.
Просто факт того, что с ними может что-то произойти, сдерживал. А что насчет магглорожденных, чьи семьи не понимают или не любят магию? Что, если среди них есть верующие, которые считают, что магия оскорбляет существование бога, что она – дело рук дьявола? Существуют записи, подтверждающие, что семьи подвергали собственных детей сеансам экзорцизма, считая, что в них вселился дьявол. Уверен, многие из читателей Пророка даже не знают, в чем заключаются подобные меры, но поверьте мне, это нечто отвратительное, коверкающее душу ребенка. Некоторые магглы могут использовать как физическое насилие, как это было в моем случае, так и психологическое. Но эти методы наносят ребенку одинаковый урон.
А что насчет тех волшебников, которые вынуждены жить в маггловских приютах? Из-за последней войны в них оказалось очень много наших детей, я могу назвать нескольких учащихся Хогвартса, которые сейчас живут в маггловских детских домах только потому, что в магическом мире такой инфраструктуры нет. Когда у ребенка погибают оба родителя и не находится семьи, готовой принять его в магическом мире, такого ребенка просто выдворяют в маггловскую систему. Создание магических приютов – это второй законопроект, которым я хотел бы заняться. А с учетом того, что я последний из рода Поттеров, по достижению семнадцати лет я смогу воспользоваться своим положением в Визенгамоте. Поэтому даже если я не получу работы в Министерстве, мое место в Визенгамоте останется при мне.
ББ: Вот как? Это большие амбиции для кого-то столь юного вроде тебя.
ГП: Просто в том, как магических мир контактирует с маггловским, очень много серьезных недочетов. Я считаю, что Министерство должно учредить систему магических детских домов или отдельных семей, которые будут готовы брать на воспитание детей из маггловского мира и подготавливать их к жизни в магическом мире. И это касается не только детей из приюта, но и магглорожденных, которые хотят избежать новых встреч с маггловским миром.
Я считаю, что мы должны раньше вычислять детей с магическими способностями и время от времени навещать их. Министерство обнаруживает таких детей после первого же стихийного выброса магии, но оно не интересуется жизнью таких детей вплоть до того момента, как им можно будет пойти в школу. Но ждать, пока им исполнится одиннадцать – слишком долго! Большинство магглов боятся и не понимают странной силы, которой обладают их дети, и могут навредить им. Будет намного лучше, если магглы без предубеждений будут знать, что происходит с их детьми, так будет легче дать их детям нормальное воспитание. Я считаю, что дети с магическими способностями должны не просто обнаруживаться, но и регулярно проверяться, чтобы никто не нанес им травм.
ББ: Из твоих слов получается, что ты подозреваешь, что все магглы могут жестоко обращаться со своими детьми, у которых проявились магические способности?
ГП: Конечно, нет. Не все из них таковы. Некоторые родители любят своих детей и заботятся о них, несмотря ни на что. Но это не значит, что мы должны пускать все на самотек. Страх правит людьми, Би. Страх перед неизвестным, перед тем, чего они не могут понять. И этот страх заставляет магглов пытаться избавиться от источника. Вот, что исходит из моих слов. Я считаю, что если магглорожденные ученики не захотят возвращаться в маггловский мир, то у них должна быть возможность остаться в магическом мире, в каком-нибудь безопасном месте, с людьми, которые смогут позаботиться о них. У них должно быть место, куда они всегда смогут прийти. Именно поэтому Министерство должно создать специальную систему, которая будет отвечать за заботу о детях, равно как и за посещение семей магглорожденных. Маггловские приюты - не место для детей с магическими способностями. Они просто не могут дать таким детям соответствующую степень заботы.
ББ: У тебя удивительно сильная точка зрения на этот счет, Гарри.
ГП: Верно.
ББ: Но твои идеи сильно противоречат идеям Альбуса Дамблдора и другим политическим фигурам, которые пытаются занять места в Министерстве.
ГП: Политика Дамблдора не схожа с моими мыслями. В мою голову никто не вкладывал никаких идей, я до всего додумался сам. И я не позволю себе вновь превратиться в невежественного ребенка. Я не согласен с тем, что директор заставлял меня оставаться на лето у родственников, прекрасно зная, как они со мной обращаются. Тем не менее, первые три курса я беспрекословно подчинялся ему, как взрослому и влиятельному человеку.
Но потом я понял, что он имеет надо мной власть лишь в школе, но не летом. Каждый год он говорил мне, где я должен проводить каникулы, но меня его решение не устраивало, поэтому я начал изучать законы магического мира насчет прав опекунов и детей. Именно так я пришел к своим собственным умозаключениям о правах магических и магглорожденных детей. А еще я понял, что это так называемое опекунство распространяется на меня только во время учебного года, но не на летних каникулах.
ББ: И поэтому вы сбежали.
ГП: (усмехается) Именно.
– –
Том отложил газету в сторону, дочитав длинное интервью, и сделал глоток чая.
- Ты действительно довольно изобретателен, Гарри, - с ухмылкой произнес он, глядя на Поттера из-под ресниц. Пронзительные глаза и озорная улыбка послали по спине Гарри приятную дрожь, которую он поспешил подавить. Улыбнувшись в ответ, Гарри робко пожал плечами.
- Я переманиваю на свою сторону людей. Заставляю их задуматься и принять наши дружественные идеи. Я открою ворота, в которые они войдут и даже не поймут этого, - спокойно заметил он.
- Это верно, но очень скоро тебе придется иметь дело с отпором. Не все согласятся с твоими словами и идеями. Особенно Дамблдор. Ты поставил его в очень щекотливую ситуацию, объявив, что он заставлял тебя оставаться в доме, где с тобой плохо обращались, хотя директор прекрасно понимал, насколько все плохо.
Гарри пожал плечами.
- Я понимал, что так будет, но думаю, смогу справиться с его ответным ходом, а еще я уверен, что старик очень ловко из всего этого выпутается. Но это того стоило. В наше время говорить о том, какие магглы плохие, считается чуть ли не политическим преступлением. Чистокровные маги вынуждены обсуждать эту проблему в очень узком кругу. Как результат, наше общество считает совершенно нормальным устраивать браки между магом и магглом. Из-за этого магглов в магическом мире становится все больше, и возникает серьезный риск по обнаружению нашего мира.
Но я одним махом разрушил устоявшееся табу и имел полное на это право, ведь моя собственная маггловская семья десять лет подряд избивала меня. Никто не станет осуждать меня за то, что я предлагаю забирать у магглов детей с магическими способностями. Никто не посмеет противостоять желанию защитить наших детей, ведь как объяснить свои возражения обществу. Это просто великолепно! Черт возьми, не удивлюсь, если некоторые политики возьмут мои слова на вооружение и попытаются воплотить некоторые идеи в жизнь даже раньше меня. И я убежден, что Фадж будет только «за», ведь он пойдет на все, чтобы увеличить свой рейтинг, и ему очень поможет поддержка униженного и оскорбленного Мальчика-Который-Выжил, - со слабой ухмылкой закончил Гарри.
Том рассмеялся.
- У меня на примете есть несколько человек, которые смогут над этим поработать...
- Но это должны быть те, в ком Орден не подозревает Пожирателей Смерти.
- Конечно.
– –
На следующий день Гарри буквально утонул в письмах. Ему написали все его «друзья», и Гермиона была самой громогласной среди всех. Она была по-настоящему расстроена и обижена, узнав, сколько всего пропустила. Девушка совсем недавно вернулась в Британию и уже успела перечитать все вышедшие номера Пророка и, конечно, наткнулась на две нашумевшие статьи о Гарри. По-видимому, ее раздирали противоречивые эмоции: она злилась на ужасных родственников Гарри; злилась на Дамблдора, который настаивал на возвращении ее друга в маггловскую семью; злилась на Гарри за то, что он ни о чем ей не рассказал, и за то, что он заставил ее самостоятельно пролистывать все издания Пророка в поисках нужных статей. Ее очень уязвил комментарий о магглах, а еще она заметила, что информация о Нике не соответствует тому, что он рассказывал ей весной.
Она простила ему неприятное упоминание о магглах в статье, ведь если они так обращались с Гарри, не было никаких гарантий, что того же не происходило больше ни с кем. И если есть дети, к которым относятся так, как относились к ее другу, то будет лучше, если станут создаваться места, куда они смогут прийти за помощью – а раз об этом не может позаботиться Дамблдор, тогда пусть это сделает Министерство. Дома девушка обнаружила несколько писем от Дамблдора и Уизли. Уизли рассказали, что большую часть августа они проведут в другом месте. Гермиона пообещала написать ему, когда ей станет известно больше подробностей.
Письмо от Дамблдора Гарри отложил в сторону, собираясь прочесть его последним. Письмо пришло и от Бетти Брайтвэйт, в нем она поблагодарила за уделенное ей время и весьма прозрачно намекнула, что для интервью с ним она всегда свободна. Несколько писем пришло и от «старых друзей» родителей Гарри, которые учились вместе с ними в Хогвартсе. Прочитав статью, они пришли в ужас и сообщили юноше, что после смерти его родителей они предлагали забрать ребенка к себе, но Дамблдор отказал им всем, настаивая на том, что есть место, в котором мальчик будет в полной безопасности. Очень многие повторно предложили Гарри свое опекунство, страстно желая видеть его в своем доме, но тщетно.
Было еще одно письмо, точно не принадлежащее «другу» родителей, и этот шапочный знакомой был не против взять Гарри под свою опеку для достижения некоторых политических и финансовых целей. Ведь законный опекун юного Поттера получал доступ к сейфам такого рода, и кроме того, заслужив доверие, можно было через Мальчика-Который-Выжил приобрести влияние в Визенгамоте.
Несколько писем было полно сочувствия к Гарри и его несчастному детству. Но куда больше Гарри удивили письма от магглорожденных, которые оказались в таких же условиях, что и он сам совсем недавно. У них были семьи и родственники, которые не понимали, завидовали магии или просто боялись магического мира и способностей собственных детей. Большинство таких детей подвергались физическому и психологическому насилию от рук перепуганных родственников. Они рассказывали, что чувствуют себя загнанными в ловушку, когда каждое летом приходится возвращаться к агрессивно настроенной семье, от которой они не могут защититься с помощью магии.
На каждое такое письмо Гарри ответил и спросил, не откажутся ли они опубликовать историю своей жизни, чтобы попытаться повлиять на магическое правительство и вынудить их принять меры для защиты своих детей, живущих в маггловском мире. Гарри понятия не имел, куда можно будет обратиться с такой информацией, но она казалась весьма многообещающей.
Том был необычайно тих, пока читал эти письма. Его лицо оставалось спокойным, и он неплохо держался, но Гарри через связь чувствовал, как закипают в его партнере эмоции.
Поттер знал, что Том хочет внести в политику очень много изменений, некоторые законы полностью переписать, а другие вообще отменить, и как только он возьмет контроль над ситуацией в свои руки, он проведет реформы, касающиеся магических детей. Но для начала нужно было приподнести эти идеи публике. А еще Гарри знал, что Том лично заинтересован в условиях проживания магических и магглорожденных детей в маггловском мире.
Вдобавок к многочисленным письмам Пророк тоже доказал свою полезность. Заголовок сегодняшней газеты гласил:
ПУБЛИЧНОЕ ИЗДЕВАТЕЛЬСТВО НАД МАЛЬЧИКОМ-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ!
Статья была полна отрывков из писем, которые получил Пророк, вместе с тем здесь были короткие интервью со случайными прохожими Диагон Аллеи и с несколькими видными политическими фигурами. Статья пестрела упоминанием имени Дамблдора, который так жестоко поступил с ребенком. Гарри уселся удобнее и, посмеиваясь, прочел разнообразные обвинения директора в сумасшествии и слабоумии. Здесь было даже несколько требований, чтобы Дамблдор отказался от своего места в Хогвартсе и Визенгамоте! Том тоже остался доволен результатом.
Здесь была и другая статья, посвященная официальному расследованию, которое проводилось по любым противозаконным действиям родственников против Гарри, но их имена и местожительство до сих пор хранились в секрете от Министерства, а Дамблдор оказывался предоставлять эту информацию. Он ссылался на то, что Гарри до сих пор официально причисляется к этой семье и если он решит вернуться к ним, то это поставит всех их под удар – это заявление снова вызвало шквал протестов против директора. Отказ Дамблдора выдать родственников Гарри Поттера воспринялся обществом как попытка укрыть собственную халатность, из-за которой Дамблдор, прекрасно зная, что происходит, заставлял мальчика возвращаться в этот ужасный дом, хотя Министерство несколько раз предлагало куда более защищенные места для народного спасителя.
В конечном итоге, у Гарри выдался очень насыщенный день, на протяжении которого он писал ответы на письма. И даже если оно не предполагало ответа, Поттер все равно писал фразу вроде «благодарю за ваше участие» позитивно настроенной публике.
Письмо Дамблдора прямо источало неодобрение. Почти через каждую строку директор писал о том, как его разочаровал поступок Гарри. Читая это письмо, Поттер не уставал фыркать и смеяться. Заканчивалось оно уже традиционной просьбой назвать свое место пребывания или хотя бы встретиться на Диагон Аллее. Гарри рассмеялся этому предложению. Во-первых, он не сомневался, что старик попытается увести его силой, а во-вторых, ему совсем не хотелось встречаться с директором тет-а-тет.
Дамблдор уже даже не настаивал на том, чтобы Гарри оставался на лето у Дурслей, теперь он предлагал юноше проводить лето в штаб-квартире его специальной организации.
Гарри очень удивился тому, что директор так открыто признал существование некой «организации», пусть и не написав ее названия или целей. Дамблдор сообщил, что именно там проведут весь август Уизли и, возможно, Гермиона.
Ответ Гарри на это письмо был очень короток - сжатая, уже дежурная фраза: «Нет, но спасибо за приглашение».
Еще немного, подумал Поттер, и он не ограничится этой короткой фразой, а ответит грубо, не сдерживая тех слов, которые говорить Светлому Лорду однозначно не стоило; особенно если учесть, что осенью ему предстоит вернуться в школу
– –
В поместье этой ночью впервые проходила тренировка для продвинутой группы. К счастью, группа оказалась достаточно большой, и многие прибыли раньше назначенного часа. В следующие двадцать минут начали медленно подтягиваться остальные, наполняя бальный зал. Том до сих пор находился в своем кабинете, производя какие-то расчеты относительно нескольких предметов, над которыми он работал, мужчина не собирался спускаться до тех пор, пока не придет время начать тренировку. Гарри и Барти, напротив, уже спустились с зал. Они оба прекрасно знали начальные этапы тренировок и могли начинать без Темного Лорда.
Гарри прогуливался по роскошному залу между Пожирателями Смерти. Большинство из них сгруппировалось по социальному статусу, и юноше было интересно понаблюдать за их немного расслабленным поведением. Волдеморт еще не появился, а до начала тренировки оставалось пятнадцать минут. По понятным причинам большинство Пожирателей знали друг друга вне их службы у Темного Лорда, и многие просто сняли маски.
Гарри решил немного отойти от правил и тоже не одел своей полумаски. Он был облачен в свою уже обычную свободную мантию, из-под которой виднелась рубашка с высоким воротником. Гарри не нравилось сражаться в этих длинных, ниспадающих мантиях, которые ужасно сковывали движения, но он понимал, что именно в ней и необходимо тренироваться. Ведь большую часть своего времени маги носили именно мантии и не всегда у них была возможность просто скинуть мешающую одежду в пылу битвы. Но по этой же причине Гарри предпочитал свободные мантии более облегающим - свободные легче с себя скинуть.
В любом случае, из-за отсутствия маски большинство присутствующих просто не понимало, кто он такой. Гарри пользовался этим преимуществом и, бродя по огромному пространству, внимательно прислушивался к разговорам Пожирателей.
- ...но как он посмел так поступить? Что, во имя Мерлина, заставило Дамблдора оставить Поттера в обществе невменяемых магглов? – произнес мужской голос. Гарри оглянулся. Он знал, что этого человека зовут Вольтер Гиббон, но на этом его знания и заканчивались.
- Возможно, он ничего не знал? Понятия не имею. Никогда не понимал, как работает голова у этого человека, - прозвучал очень знакомый голос одетого в мантию и маску мужчины. Гарри везде бы узнал этот голос. Снейп. – Я полагаю, что он отдал Поттера магглам, надеясь, что они воспитают его в любви. Очевидно, директор просчитался.
- Да, но Поттер говорил, что Дамблдор знал, как с ним обращаются, но все равно настаивал на возвращении мальчишки в их дом, - возразил Гиббон.
- Поттер может лгать, - саркастично протянул Снейп, всем своим тоном подразумевая «это очевидно, идиот».
- Но зачем ему это? Зачем ему рисковать и выступать против Дамблдора?
- Этому маленькому паршивцу, как всегда, не хватает всеобщего внимания. Так было всегда, - фыркнул Снейп.
- Возможно, Дамблдор хотел сломить мальчика, - раздался третий голос подходящего ближе человека. Гарри был уверен, что его зовут Джеффри Уркхат. Мужчина был облачен в мантию, но ее капюшон был откинут, являя лицо без маски.
- Как это, сломить? – недоуменно спросил Гиббон.
- Психологически. Если над ребенком постоянно издеваются, это приводит к тому, что он начинает искать чужого одобрения. И того, кто дает его, ребенок возводит в ранг своего личного спасителя. Он будет цепляться за этого человека и делать все, чтобы не разочаровать его. Дамблдор мог делать все это нарочно. Он хотел, чтобы Поттер видел в нем своего спасителя и был предан ему, - объяснил Уркхат.
- Но, похоже, его действия привели к обратным результатам, - фыркнул Гиббон.
- О чем вы говорите? – к группе подошла женщина. Она была одета в простую черную мантию, но не такую как у Пожирателей, плотные черные брюки и вычурную блузку глубокого голубого цвета. Брюки выглядели совсем не женскими, очевидно, она надела их специально для дуэлей. Гарри не мог сказать точно, но, насколько он помнил, ее звали Лесли...
- О Поттере. Ты ведь видела ту статью в Пророке? – спросил Гиббон.
- Разумеется, - насмешливо ответила женщина. – Нужно жить в пещере, чтобы не знать о ней. Довольно забавно, да? Щенок Поттеров поставил Дамблдора в очень затруднительное положение, - она тихо рассмеялась.
- Как думаете, Темный Лорд скажет что-нибудь по этому поводу? – спросил Гиббон.
- С какой стати? Какое отношение эта статья имеет к нашей тренировке? – задал встречный вопрос Уркхат.
- Ну, эм, никакого. Просто интересно, что он думает об этом, - начал оправдываться Гиббон.
- Интересно то, что некоторые политики отметили, как близко оказалась позиция Мальчика-Который-Выжил к позиции Темного Лорда по вопросам положения магических детей в маггловском мире, - заметила Лесли.
- Вот как? – с легким интересом спросил Уркхарт. – Я не думал, что Темный Лорд хочет внедрить в магические семьи магглорожденных детей.
- Темный Лорд хочет окончательно отделить наш мир от маггловского, - произнес Снейп. Это был первый его комментарий с тех пор, как Уркхарт и остальные присоединились к разговору. – Полная изоляция. Он хочет, чтобы дети с магическими способностями выявлялись как можно раньше, после чего их должны будут забрать и поселить в магическом доме, где им с детства начнут прививать наши традиции.
- Это интересно... - медленно произнесла женщина, прежде чем повернуть голову и посмотреть прямо на Гарри. – Ты знаешь, что подслушивать нехорошо? Или тебе есть, что сказать?
Гарри сохранил полную невозмутимость, лишь удивленно приподнял бровь на ее обличительный тон. Он скрестил руки на груди, когда остальные участники разговора посмотрели в его сторону с разной степенью недоверия и подозрительности.
- Я думаю, что, в конце концов, магглы станут нашим концом, - пожал плечами Гарри. – Однажды – надеюсь, что это произойдет в очень далеком будущем, а возможно и нет – магглы во всем своем большинстве узнают о нас. Они узнают о магии и захотят ее заполучить. Они попытаются забрать ее, но когда у них ничего не выйдет, они захотят уничтожить магию. Уничтожить нас. Но, как видите, у нас не получилось уничтожить их быстрее, чем они сделают это же с нами. Все эти рейды на маггловские деревни и многочисленные убийства не дали никаких результатов и даже хуже - начали привлекать к нам внимание. Если магглы узнают о нас, это будет конец. Нам нужно найти решение проблемы, но для этого нужно время. Дамблдор считает, что лучший выход – попытаться наладить открытые мирные отношения с магглами. Он считает, что маги должны поближе узнать их мир и научиться жить вместе. Признать магглов равными себе, - на этой фразе Гарри фыркнул. – Дамблдор свято верит, что если мы построим с магглами правильные отношения, основанные на равенстве и уважении, то они ответят нам тем же. Но Дамблдор - глупец. Человеческая натура совсем иная. Старик хочет верить в лучшее, что есть в людях, но правда в том, что большинство из них алчны, завистливы и агрессивны. Они узнают о нас, и это будет конец. Чтобы предотвратить это, мы должны как можно дольше держать магглов подальше от нашего мира и пытаться выработать беспроигрышную стратегию по нашему спасению. И первый шаг к этому – оборвать все нити, связующие наши миры. Чем меньше магов будет контактировать с магглами, тем меньше возможность того, что они прознают о нашем существовании. Это возвращает нас к вопросу о наших детях, появляющихся в маггловском мире.
Магическая кровь - это магическая кровь, но чем больше она фильтруется через поколения магглов, тем слабее становится. Думаю, основная наша проблема в том, что наше магическое общество: маги, ведьмы и сквибы, - устраивают браки с магглами. Таким образом, появляются магглорожденные, которым знаком и уютен маггловский мир, хотя они к нему и не принадлежат. Если же в магическом мире у таких магов появляются проблемы – например, они не могут найти достойную работу из-за дискриминации – магглорожденные возвращаются в маггловский мир и чем больше времени они там проводят, тем больше вероятность того, что они свяжут свою жизнь с очередным магглом. И это опять же ставит секрет нашего существования под угрозу. Ведь чем больше появляется смешанных семей, тем больше магглов узнают о нас. Если магглорожденные поддерживают хорошие отношения со своей семьей в маггловском мире – это опять же увеличивает шансы брака с магглом и распространения знаний о нашем мире. Если же мы будем приучать детей с раннего возраста к нашим традициям, им будет уютно в магическом мире. У них появятся связи с другими магами и, в конце концов, они будут составлять семьи с себе подобными, у них не будет причин появляться в маггловском мире и подвергать нас опасности, - Гарри заставил себя прервать этот монолог, заметив, что одному мужчине не терпится что-то сказать.
- Да, но разве мы можем позволить грязнокровкам смешивать свою грязную кровь с кровью чистокровных магов? Если они все желают вернуться в маггловский мир, то это наилучший выход для нас, - Уркхарт высокомерно вздернул подбородок.
- Как я говорил, магическая кровь - это магическая кровь, и любой из нас, живущий в маггловском мире, подвергает наш секрет опасности. Большинство не знает об этом, но согласно последним исследованиям Департамента Тайн по поводу возникновения магии среди магглов, была выдвинута теория, по которой магглорожденные - на самом деле потомки сквибов, которые много лет назад принадлежали к чистокровным семьям. Исследователи установили, что это просто невозможно, чтобы у стопроцентной маггловской пары родилось дитя с магическими способностями. У обычных людей, в жилах которых нет ни капли магической крови, не может родиться магического ребенка.
- Тогда откуда, черт возьми, вообще взялась магия? – с замешательством спросил Гиббон.
- От людей, которые размножались с помощью различных магических творений, - со скукой продекламировал Гарри.
- Чушь! Я чистокровный. И во мне нет крови никаких грязных тварей, - издевательски протянул Уркхат.
- Продолжай себя в этом уверять, - фыркнул Гарри. – Ты же должен знать, что если вернуться к истокам рода Слизерин, то можно проследить, что умение говорить со змеями у них появилось из-за смешения с магическими змеями Нага. Отцом Мерлина был демон, а матерью Морганы ле Фай - фея, скорее всего, Наяда. По этой же причине магические семьи делятся на две предрасположенности: Темную и Светлую. Все зависит от того, каковы истоки данной семьи, Темные или Светлые творения. Например, в роду Уизли были джентри и дриады, Светлые творения. В роду Блэк - дроу и сидхе, Темные. В роду Малфоев, если посмотреть на самые истоки – вейлы и гарпии, снова Темные. У всех древних родов найдется примесь крови магических творений. Именно она сделала обычных людей особенными. Мы - что-то вроде гибридов. В самих людях не заложено магического гена, зато они способны принимать в себя магии разных магических существ и порождать новое, еще более могущественное существо с собственной магией. Магов. Именно поэтому мы так сильны и во много раз превосходим других магических созданий. Мы, как вид, можем пользоваться Светлой, Темной и Нейтральной магией. Один из этих видов магии преобладает в нас, но мы способны использовать заклинания и других типов магии. На это не способен никто другой, только мы. Наша кровь, порожденная из различных магических творений, наделяет нас возможностью использовать все разновидности магии, делает нас сильнейшими среди других видов. Те маги, что произошли от Темных творений, сформировали древние Темные семьи, выходцы из таких семей предпочитали устраивать браки только в своем кругу Темных, так они смешивали друг с другом свою кровь различных магических творений. То же самое происходило и с Светлым родом. Нейтральный тип магии возник из-за неразборчивости некоторых магов, которые заводили семьи с другими магами, в жилах которых текла противоположная им кровь, Светлая или Темная. Это предоставляло их детям больше возможностей, но делало слабее. Но история с кровью магических творений произошла очень давно – сотни, а возможно, и тысячи лет назад, поэтому сейчас очень сложно обнаружить в своей крови столь древние примеси. Когда мы встречаем полукровок или магов с четвертью крови магических творений, все куда очевиднее. Филиус Флитвик, преподаватель Чар в Хогвартсе - на четверть гоблин, но это и так довольно понятно. Лесничий - полу-великан, и опять же это заметно невооруженным глазом. Но ваши семьи прошли через десятки поколений, поэтому черты магических творений полностью исчезли, но их магия осталась в вас, и она все так же сильна. Прошло очень много времени, и люди забыли об этом. Или переубедили себя, как вы, что присутствие в вашей родословной магических тварей делает вас хуже других магов. Но это не так, нас создал сам факт соития человека и магического создания.