Путь

Глава XXIV. Почти...

До утра я кое-как дожила.

Весь остаток ночи я шла, не останавливаясь. Снегопад почти утих, но следы от шин были совсем занесены. Моя путеводная нить пропала. Я теперь не совсем понимала, куда мне идти. Точнее, совсем не понимала. Более того, похоже, я несколько часов брела куда-то не туда.

Я чертовски устала, но я не отчаиваюсь. Отважно, но безуспешно пытаюсь залезть на высокую сосну. Руки соскальзывают с гладкого обледеневшего ствола.

Полчаса проходит впустую. Наконец я сдаюсь. Я совсем выбилась из сил и остро ощутила чувство голода. Отламываю плитку драгоценной шоколадки и кладу в рот.

Плитка медленно тает на языке. Хочется съесть все остальное. Еще сильнее хочется прилечь и поспать. Но я знаю, что если усну, то скорее всего больше не проснусь.

Но отдохнуть очень хочется, и я решаю разжечь костер. Натаскав сухих веток, сталкиваюсь с проблемой. Чем все это поджечь?

Как долго я ни ищу, спичек у меня все-таки нет. Зато есть сухая салфетка. И фонарик. Аккуратно разбиваю стекло. Использовать осколки как линзу - не вариант. Солнца нет. Ладно. Есть другая идея.

Несмотря на то, что ночью фонарик не работал, пытаюсь включить его. Он не отзывается. В сердцах я ударяю его о ствол дерева и - это воистину чудодейственный способ! - фонарик загорается. Подношу салфетку к раскаленной вольфрамовой спирали.

Вначале бумага просто тлеет. Я бросаю ее на ветки и пытаюсь раздуть пламя. Салфетка чернеет и рассыпается, так и не выполнив своего благородного предназначения.

Поджигаю вторую. Салфетка загорается, но мой фонарик уже погиб. Что ж, он ушел с честью. Однако если я не смогу сейчас разжечь костер, его гибель была напрасна.

К счастью, мне удалось развести огонь. Слабенькое, убогое, как недоношенный ребенок, пламя корчилось и дрожало, словно ему тоже было холодно. Я сажусь на корточки рядом с костром. Потом расстилаю свой широкий вязаный шарф и просто ложусь на него, свернувшись калачиком. Не удержавшись, кладу в рот еще одну плитку шоколада. Засыпаю.

Проснувшись от холода, я поняла, что огонь совсем потух. Даже угли, похоже, остыли. Долго же я спала... Черт, новый ведь я разжечь не смогу!

Ну и ладно. Что проснулась, и то хорошо. Я перевернулась на спину и уставилась в мутное небо. "Надо же, уже вечереет", -- решила я, однако эта мысль не вызвала никаких эмоций.