ты мой

48

Тэхён деревянной лопаточкой переворачивает овощи на сковороде, и задумчиво смотрит, погрузившись в свои мысли. Он не замечает ни того, как входная дверь закрылась за пришедшим альфой, ни то, как Хосок появился в комнате, облегчённо оповестив, что он, наконец-то, дома.

Омега еле заметно вздрагивает от неожиданности, когда чувствует руки, что обвили талию, и подбородок, упавший на плечо. Хосок давит на него едва ли не всем весом своего тела, отчего омега почти проседает.

— Я так устал, Тэхён-а, — разочарованно тянет альфа, начиная покачиваться на месте. — Сделаешь мне массаж, м?

Омега положительно мычит, выключая плиту, и накрывает сковородку крышкой, которая тут же запотевает и скапливает капли.

— Раз сегодня у меня хорошее настроение, — начинает Тэхён, развернувшись, придерживая обмякшее хосоково тело за предплечье и талию, ведя в гостиную, — занесёшь завтра Чонгуку.

— Как раз таки о Чонгуке я хотел поговорить, — вдруг взбадривается Хосок, плюхаясь на диван.

— Ладно, тогда я скажу тебе позже, — вздохнул омега, вставая позади спинки дивана, начиная сразу же разминать хосоковы плечи.

— У тебя что-то важное?

— Так что там о Чоне? — Тэхён сжал челюсть, мысленно ругая себя за такую несдержанность. — Я надеюсь, ты не заставишь меня снова ему…

— Да, ты сам отнесёшь ему завтра то, что приготовил, — Хосок шумно выдыхает через рот, полностью расслабившись.

— Какая муха тебя укусила? — хмыкает омега. — Не ты ли буквально неделю назад…

— Предпочтёшь мне это припоминать всю жизнь? Людям свойственно меняться, солнышко. Тем более ради людей, которых они безумно любят.

Тэхён поджимает губы, переходя на шею, и рассматривает кухонный гарнитур. Хосок сам его отправляет к Чонгуку, и это, чёрт возьми, как странно выглядит. Но, тем не менее, омега теперь может не напрягаться в придумывании новой причины, почему ему вновь необходимо отлучиться.

— Я тоже хотел с тобой обсудить кое-что, — начинает омега, тут же прерванный альфой.

— Но у меня будет ещё одна просьба, — Тэхён закатывает глаза и выжидающе ждёт, давая понять, что он слушает. — Мы с Чимином пришли к выводу, что Чонгуку сиделка нужна, — омега незаинтересованно угукает, резко прерывая свои действия. «да, да, да, хосок, пожалуйста» — набатом бьёт в голове. — Нет, Хосок, это точно н-

— Солнышко, у тебя нет права слова сейчас, — улыбается Хосок, мимолётно обернувшись. Если бы Тэхён только знал, что ему стоило выдавить эти слова… — Спешу тебя обрадовать, — двусмысленно хмыкает альфа, — что это временно.

Сердце в волнении забилось как бешеное, мысли смешались в одну неразборчивую кашу. Захотелось закричать на весь мир — настолько Тэхён был счастлив, настолько сердце из груди желало вырваться.

И даже сомнения не закрадываются о том, что может быть что-то не так — слишком просто и легко альфа принял тот факт, что…

— Какой подвох? — в лоб спрашивает омега, старательно сдерживаясь, чтобы ненароком не пискнуть.

— Никакого, Тэхён-а, — Хосок открывает глаза, направляя вперёд взгляд исподлобья. — А тебе, вдруг что, есть что скрывать?

— Я сплю с Чонгуком и невероятно счастлив из-за твоих слов! — восклицает омега, и прикусывает губу, чувствуя, как адреналин выбросился в кровь. Лучший способ скрыть правду — уверенно сказать её. — Наверное, это ты хотел услышать?

Заведённый Хосок гортанно рычит, запрокинув голову на спинку мягкого дивана, и круговыми движениями разминает уставшую шею. Мысль о том, что в его омеге может находится чонгуков член, одновременно и изнутри разлагает, и острым ощущением стреляет в пах.

— Любишь же ты показать зубки… — он дёргает Тэхёна к себе (из-за того, что он сидел на краю, его удобнее было усадить к себе на колени). — Но тебе стоит их спрятать, чтобы мне не было больно…

Омега дрожит, когда альфа стягивает с него просторную кофту, отшвыривая за ненадобностью, и ногтями впивается в локоть, только бы не расклеиться прямо сейчас.