Оторвавшись от своих мыслей и встав со стула, Америка вышел из комнаты, заходя на кухню, чтобы удостовериться в том, что он смог все хорошо оттереть. Проверив остальные комнаты, США наконец пошел на балкон, после чего, его лицо инстинктивно выдало эмоцию легкого разочарования и грусти. На полках небольшого помещения лежали различные лезвия, некоторые из которых были в запекшиеся крови. Рядом, на специальном крючке, висела, пару раз сложенная в кольца, крепкая веревка, хорошо сделанная из льна, на маленьком столике стояла бутылка из под водки, содержимое которой почти полностью покинуло стеклянный сосуд. Неподалеку стояла упаковка таблеток и проверив её на вместительность в себе снотворного, американец еще больше забеспокоился — она была полностью пуста. На остальных полках находились лишь острые ножницы и несколько мотков чистых бинтов, пара из которых была все же испачкана в крови.
Переборов свою легкую фобию, которая была связанна со страхом крови, и сняв со своего лица очки, прикрепляя их на своей футболке, США стал убирать балкон, выкидывать ненужный хлам и приводить помещение в более презентабельный вид. Выкинув последнюю пустующую упаковку из под таблеток, американец облегченно вздохнул.
— And why did I even decide to help him with cleaning? (А зачем я вообще решил ему помогать с уборкой?) — спросил сам себя штаты, после чего, приняв то, что нисколько не жалеет о своем выборе, он вернулся в комнату России. Последний все так же лежал на своей кровати. Казалось, что он вовсе перестал дышать, но это было не так. Но все бы лишний раз в этом убедиться, американец подошел ближе и, присев на кровать, омега наклонился, прислоняя левую стороны головы к грудной клетке младшего коммуниста. Прислушавшись, штаты через пару секунд облегченно вздохнул. С каких пор он так беспокоиться за своего врага? Честно говоря, американец уже и сам запутался. Возможно, он сделал это из-за воспитания и жалости. Даже к своему врагу. Какая разница, если он сделал все это ради только того, чтобы показать себя с хорошей стороны? Но почему-то сейчас, все еще слушая тихое и тяжелое дыхание русского, у Америки не возникает даже мысли о том, что он сделал все это лишь для своей выгоды.
Подняв голову и выпрямившись, омега немного подумал, прежде чем встал и сел на рядом стоящий стул, который предназначался для сидения за деревянным столом, который располагался неподалеку. Сняв и посмотрев на черные очки в своих руках, Америка сложил их, кладя на резной стол русского. Не хотелось разбить дорогую вещицу, при этом находясь не в своем доме.
— Since when have you become such? Although... we are all to blame in one way or another... (С каких пор ты стал таким? Хотя... мы все в этом так или иначе виноваты...) — тихо рассуждал Америка, хоть и сам прекрасно понимал, что его сейчас никто не слышит.
— You understand that suicide is a sin, right? (Ты ведь понимаешь, что самоубийство это грех, верно?) — продолжил США, после чего, тяжело вздохнув и встав с места, он подошел к одной и фотографий, на которой был изображен сам он и товарищ СССР. Эта фотография была сделанная еще в 1933 году. Старая, бесцветная и немного помятая картинка, на которой было сложно различить эмоции лица двух стран, привлекала внимание еще тем, что была чуть ли не полностью спрятана за вещевым шкафом России. Обгоревшая, пожелтевшая и единственное, что делало её по настоящему жуткой, это перечеркнутые глаза Советского Союза, который, даже без этого черного маркера, на самой фотографии выглядел не особо радостно. В отличие от Америки, который слегка улыбался. Но его лицо не было перечеркнуто, что немного обеспокоило США. Почему русский просто не выбросил эту обгоревшую фотографию? Оставил на память? Но если он сам стремиться уничтожить все воспоминания о своем отце, зачем тогда хранит все эти фото? В голове американца образовалось слишком много разнообразных вопросов. Но как и на все остальные, вряд ли он получит на них ответ.
Повесив деревянную рамку вместе с фотографией внутри на место, штаты обернулся и, убедившись, что Россия по прежнему в бессознательном состоянии, вышел из комнаты. Оставаться в чужом доме не шибко хотелось американцу, если еще учесть, что это дом его политического врага. Поэтому пройдя к коридор и обратно повесив на плечи свой небольшой портфель, Америка вышел из квартиры русского, закрывая его двери. Послышался небольшой щелчок, а это означало, что квартира автоматически закрылась на специальный замок, после чего, немного постояв на одном месте, США вызвал лифт и поехал вниз, желая больше никогда не попадаться на глаза России.
— What a shame... I just helped my enemy... though... (Какой позор... я только что помог своему врагу... хотя...) — немного задумавшись, США машинально открыл массивные двери подъезда и вышел на улицу, направляясь в сторону своего дома.
***
Прошло 30 минут. Часы пробили 6:00. Медленно открыв глаза, Россия еще некоторые время не мог вспомнить то, где находится и что вообще произошло за последние пару часов. Но как только резкие воспоминания ударили в голову, подобно пули, русский тут же принял сидячее положение на кровати. Сразу почувствовав на своих руках что-то, парень опустил голову, осматривая чистые и только недавно наложенные бинты, после чего, он почувствовал сильную боль в голове. Немного придя в себя, альфа поднял голову, после чего заметил черные и сложенные очки, оставленные на резном столе.
— Америка...
