принцесса клана Учиха

7 глава. Первая миссия.

Ночная прохлада окутывала каждую клеточку организма; сердце еще не поймало свой ритм и до сих пор бешено билось, стараясь будто вырваться из груди и покинуть это тело. Саори едва дышала, когда его прохладная ладонь взяла ее за руку и слегка потянула вперед. Саске подумывал о том, что пора бы и честь знать и наконец вернуться домой, а не маячить перед и так возбужденно квакающими лягушками своими сексуальными поцелуями и обнимашками. Лягушки расстроенно квакали им вслед; поднялся легкий ветерок, как раз вовремя, чтобы охладить разгоряченные тела двух молодых людей. Тишина. Слов нет. Если Саске, по сути своей разговаривать особо не любит, то Саори и вовсе не может произнести ни словечка, язык будто онемел, после того, что с ним, собственно, делал Саске, и пребывал в полуобморочном состоянии. Губы дрожали, минуту назад им было тепло, и даже жарко, а сейчас, холодно. Она видела его спину, идя чуть позади, его волосы развивались на ветру и ложились беспорядочными локонами, и даже порою закрывая лицо, но Саске не утруждал себя тем, чтобы их убрать. Под ровный стук каблуков Саори парень отдался полностью этому сладострастному чувству, переполняющему все его существо. Приятно. Как будто только что он перешел через какую-то грань и снова сделал то, чего от него не ожидали. Прямо перед ними вышел Какаши, направляясь к Учихам, его вид был крайне уставший и слегка раздраженный, на его спине сладко посапывал Наруто, удобряя жилетку своего сенсея слюнями сладостного сна. Слегка похрапывая, и порою что-то бурча, Нарик обнимал того за шею и иногда целовал макушку, приговаривая: «Хината-а... а ты ничего...», но иногда у него все же вырывалось: «Сакура, от тебя пахнет псиной...», отчего Какаши еле сдерживался, чтобы не скинуть блондина со спины, а Хината молча шла рядом, не особо воспринимая слова пьяного парня. Хатаке остановился напротив ребят, его правый глаз, как и обычно, не выдавал никаких эмоций. - Что с ним? – поинтересовалась Саори, переминаясь с ноги на ногу и ощущая просто адскую боль в ногах из-за непривычности их к каблукам. - Результат пребывания в обществе зверей... зеленых.. А вообще, в мои обязанности не входит тащить его с вечеринки! – пробурчал сенсей; Хината вмиг растерялась, ведь это она попросила Какаши помочь донести Наруто. - Какаши-сенсей, большое вам спасибо!!!! – протороторила она с такой скоростью, что в мозгу Какаши, заполненный алкоголем, информация перерабатываться не желала, да и что там сказала Хината, особого интереса не вызывало, а вот парочка, держащаяся за руки впереди него, вызывала ну просто дикое любопытство. Так и хотелось задать этот витающий в воздухе немой вопросик: «А что тут у нас? А неужто Саске встречается с Саори? А...», ход приятных мыслишек был прерван, ибо Какаши понял, что Учихи уже ушли. Как так? Саске долго себя задерживать не любит, да и так все понятно. Дом отдавался кричащей тишиной, которая была как бальзам на душу после шумной вечеринки. Отсутствие любопытного Итачушки вообще привело Саске в детский восторг, ибо очень уж не хотелось все объяснять старшему, когда и сам ни черта не понял. В голове абсолютная пустота, горький привкус сомнения слегка появлялся, но после снова исчезал. Завтра будем думать, а сегодня отдыхать. Взяв полотенчико, он отправился в душ, дабы смыть с себя всю тяжесть сегодняшнего дня и налегке отдаться блаженному сну. Теплые струи воды обнимали его тело, каплями покрывая кожу, а потом, мягко щекоча, скатывались вниз, по каждому изгибу его тела... так приятно. Долгожданная стабильность стала возвращаться, и такое ощущение, что удалось поймать спокойствие за «хвост», и вроде бы все стало потихоньку налаживаться, но чувство, что это не конец, до сих пор осталось. Не может он быть счастлив. Судьба у него такая - вечно бороться за что-то, вечно воевать, вечно иметь определенную цель, которая делает его сильнее... Для Саори это молчание стало неким ответом. Саске слегка пьян, всего-то... если бы были чувства, то он бы сказал о них, или же сказал... хоть что-то... но он молчит, молчит как партизан, и более того, кажется, вообще избегает. Девушка решила, что, если не говорит он, то будет говорить она, и с четким намерением разбомбовать душевное состояние Саске ворвалась в его комнату; парня там не оказалось. Она села на его большую и мягкую кроватку, покрытую молочным покрывалом, имеющими странные узоры, явно утверждающие о плохом вкусе или же обычном пофигизме. Какая разница, чем покрыта твоя кровать?! Ее волосы плотным слоем окутали молочную материю, и черные глаза уставились в белоснежный потолок, ища там подсказки и перематывая фразы, которые она собиралась выдать Саске. Потолок как-то красиво поехал, покрываясь разными цветами... Парень вошел в свою комнату с обмотанным маленьким полотенцем вокруг своих бедер, мокрыми и растрепанными волосами, и каплями, которые все еще стекали по его мускулистому телу. Картина ему крайне понравилась. Заценил он ее по всем параметрам, несколько минут молча стоя и наблюдая, как в его кровати сопит девушка, завернушись калачиком, подмяв под себя покрывало; подол ее платья, больше смахивающий на отдельную юбочку, задрался наверх, открывая взор на черное кружевное белье: маленькое, сексуальное, прикрывающее все, что нужно, но в умеренном режиме. Между беленькими ножками было зажато покрывало, а длинные локоны прикрывали ее лицо, плечи и беспорядочно расположились на подушке. К счастью, никто не видит ехидной ухмылки на лице Учихи, слегка смахивающей на маньяческий оскал. Если он и дальше продолжит любоваться этим зрелищем, то мужское либидо быстро вскачет из под полотенца и заорет на весь организм о готовности к действию, а если быть проще, то Учиха боится лозунга «Возбудим и не дадим», да и впрочем, как тут дать, когда она сладко сопит в его кроватке, даже не представляя, в насколько опасной зоне находится. Надев на себя боксеры, Учиха спокойненько лег на более или менее свободную сторону кровати, накрывшись аккуратно одеяльцем. А может, ее раздеть? Ну, кто в одежде спит?! Нет, ей же безопаснее быть одетой. Свет был выключен. А через пять минут Учиха был обхвачен всеми конечностями, словно мишка, так еще на его грудь легла ее голова, и, сладко причмокивая во сне, она продолжила сопеть, обнимая его горячее тело. Положив руку на ее спину, он закрыл глаза, вдыхая аромат камелии с ее волос и вслушиваясь в тихое и ровное дыхание, обжигавшее его сосок. Первые лучи летнего солнышка прокрались сквозь шторы и нагло окатили Саске своим ярким светом, отчего ему пришлось открыть свои глаза и лишний раз раздраженно фыркнуть из-за того, что он так плохо закрыл шторы. Тело затекло, мышцы шеи просто не давали двинуться, а в его объятиях была она, все также неподвижно спящая... Саске привстал, массируя шею левой рукой, и, получив легкое облегчение, он повернул голову, дабы посмотреть на часы. "08:30". В голову будто вбили сотню кунаев, легкая тошнота подступала к горлу, а сухость во рту просто не давала покоя. Пить. Он резко встал и взял штаны со стула и белую рубашку из шкафчика. Натягивая на себя штаны, он немного отвлекся на только просыпавшуюся девушку, которая, зевая и потягиваясь, открывала свои глаза. На трезвую голову вчерашний поцелуй показался огромной глупостью и ошибкой - для него... Она облизнула нижнюю губу, разлепляя глазки, и, увидев Саске в одних штанах, натягивающего рубашку, одарила его нежной сияющей улыбкой, как солнышко за окном.