Разрешите вас арендовать

Глава 2

Подруга, как я и ожидала, решила играть в молчанку. Трубку не берет, на улице не появляется. Сложилось ощущение, что меня попросту избегают. И от этого было крайне неприятно. Она ведь прекрасно знает, что с ребенком на руках я никуда не пойду. Поэтому и ведет себя так некрасиво.
С сыном удается погулять чуть больше часа.
За это время я успеваю сильно проголодаться. Хм да, обед прошел как-то мимо меня. Наверное, туда и ужин уйдет. Настроение было средней паршивости, но я сдерживала себя, как могла.
Единственной радостью оказалось то, что Женя сегодня не приедет. У меня даже улыбка на лице сама собой появилась. Шикарно, просто чудесно. Не нужно краснеть и пыхтеть, придумывать оправдания и убеждать мужчину не появляться у меня дома.
Еще одной радостью оказалось то, что когда я вернулась домой, мужа уже не было. Возникла гадкая мысль перерезать все провода у компьютера, но как представлю визг и писк по этому поводу, сразу передумала. Но, как говорится, рано я радовалась.
Часов в восемь вечера во входную дверь постучались. Я никого не ждала, поэтому продолжила посиделки с чашкой чая и пачкой печенья. После очередного настойчивого стука последовал звонок на мобильный телефон.
Евгений.
— Да, — очень надеюсь, что мужчина звонит просто так. Или сказать, что больше у меня не появится.
— Открой дверь, я пришел.
О господи, только не это.
Плетусь к двери и смотрю в глазок. Действительно, стоит. Пришлось открывать дверь и пропускать незваного гостя в квартиру.
— Накормишь? Есть очень хочется.
Хм, почему дома то не ест? Но спрашивать ничего не стала, посмотрела на недовольного, взлохмаченного мужчину. И так жалко его стало, чисто по-человечески. Естественно провожаю на кухню и кормлю, как блудного пса.
— Жень, может, хватит? Уже как-то не смешно.
— А мне, думаешь, смешно? — неожиданно огрызается всегда тихий и спокойный муж Светки, — я в карты проиграл желание, теперь вот отираюсь тут изо дня в день.
Я лишь брови приподняла.
— Могу сказать твоей жене, что ты у меня каждый день ужинаешь и помогаешь с сыном, — забираю пустую тарелку и иду к раковине. И блин, так противно от всего этого: от слов, от обвинений в мой адрес. Не я же со Светланой играла, не я продула?
— Буду весьма благодарен, — слышу в ответ.
— Вот и отлично, — буркнула следом, даже не оборачиваясь.
Я ведь с самого начала говорила, что это плохая идея, что не нужен мужчина здесь. Нет же, упрямый как осел. И сейчас вот выставляет все так, что ему приходится…. Да я никого не заставляю, не хочешь — не надо, мне проще.
Слышу, как закрывается входная дверь. Ни тебе спасибо, ни до свидания. Только закрываю замок и прислоняюсь спиной к холодной поверхности. Чтобы я хоть кому-то еще пожаловалась? Никогда.
Но, не стоило давать такое опрометчивое обещание. Суббота оказалась для меня тем еще моральным испытанием. С самого утра успела поругаться с мужем.
За завтраком смотрела на жутко сосредоточенного Ивана, который листает на телефоне видео из интернета. За двадцать минут лично я успела покушать, помыть за собой посуду и умыться. А он лишь периодически ковыряет вилкой в тарелке. Ухожу из кухни со словами, чтобы после себя помыл посуду. И что? Ничего! Меня либо не слышали, либо сделали так, как захотели. Потому что стоило мне вернуться через час, как обнаружила чашку с тарелкой на столе. Там же лежал хлеб, который успел затвердеть. Масло в масленке немного растеклось. Иду искать мужа и нахожу его, как и всегда, за компьютером.
— Я же попросила за собой убрать, Вань. Неужели это так сложно? — говорю негромко, сдерживаю порыв накричать.
— Да уберу я, уберу! Что ты ко мне с утра пораньше привязалась?
Я смотрю на него и с ужасом понимаю, что чем дальше, тем сложнее нам найти общий язык. Мы друг друга попросту не понимаем. Смотрим на ситуацию с разных сторон. И так продолжалось весь день, весь чертов день!
Я прошу помощи, он просит не мешать отдыхать. Я прошу отвлечься, он ругается на то, что его отвлекли. А мне просто нужно хоть немного времени на себя. Просто хочу спокойно сесть за стол, поесть нормальной горячей еды. Родителям позвонить хочу, в конце концов. Но нет, мне прямо в лицо сказали, что сегодня день отдыха, а компьютерные игры являются хобби. И если бы у меня было увлечение, то не ругалась, а поняла бы мужа. Я лишь покрутила пальцем у виска. Какое у меня сейчас может быть увлечение? Да на любое занятие нужно настроиться, сосредоточиться. А мне когда настраиваться? У меня есть немного времени во время сна сына. Обычно это час, в лучшем случае два. И если я буду заниматься хобби, то дома будет «шаром покати».
От нерадостных и грустных мыслей спас телефонный звонок. Звонит мама. Она, как и всегда интересуется внуком. Все расспрашивает, чему научился, что кушает, как спит. И, на эту тему с ней можно было разговаривать бесконечно. Вообще долго могу обсуждать своего замечательно мальчика, потому что он для меня всё.
— Как там Иван? — спрашивает мама, после того, как на вопросы о внуке ответила.
— Опять играет, — ответила с печалью в голове, рассчитывая на то, что меня пожалеют.
— Главное не пьет и не курит, работает. Деньги в дом несет. А остальное — такие пустяки!
Я была категорически не согласна. Да, очень хорошо, что муж не пьет как у других, хоть и позволяет себе опрокинуть несколько бутылочек пива в пятницу и в выходные дни. Безусловно, он зарабатывает для семьи. Но это мама еще не знает о том, что он взял кредит (второй, между прочим). А мне расхотелось говорить. Вот совсем расхотелось. Я прекрасно понимаю, что она будет на стороне зятя. Даже если он в чем-то станет виноват, обвинят в первую очередь меня. Хранительница семейного очага кто? Я! Значит, недосмотрела, не углядела, следовательно, сама и виновата. Логика железная, хоть и глупая.
Поспешно перевела тему разговора, и совсем скоро извинилась и отключила вызов. Вот почему теперь так плохо на душе? М?
***
С Евгением я пересеклась через несколько дней на пороге моей квартиры. Он стоял, подперев дверь плечом, и со злобой смотрел по сторонам.
А я в этот момент тащила на себе коляску с сыном и пакет с продуктами. Поэтому даже затормозила, чтобы полюбоваться открывшейся картиной. На самом деле просто передохнула, потому что чувствовала себя самосвалом, у которого скоро колесики отвалятся от такой нагрузки. Мужчина, заприметив меня, моментально оторвался от стены и все-таки помог. При этом сквозь зубы что-то бубнил, искоса поглядывая на меня.
Как только подошли к двери, решила задать самый главный вопрос.
— Ты чего пришел? — не менее радостно спросила я, рассматривая поджатые губы и складочку между бровей.
— Светка узнала, что я к тебе не хожу, ничего мне сказать не хочешь? — стоит, смотрит на меня своими темно-синими глазами. И столько ненависти в них. Это он сейчас намекает на то, что я пожаловалась подруге? Фыркнула в ответ.
— Она со мной не разговаривает, трубку не берет, на улицу не выходит. Поэтому все претензии не ко мне, сам где-то засветился.
Открыв дверь ключом, достала сына из коляски и зашла в квартиру. Женька с пакетом продуктов поплелся следом. И мы вместе остановились как вкопанные, потому что из комнаты выходил муж, который, кстати сказать, должен был быть на работе.
Щекотливая ситуация, неприятная. Уже думаю, как продолжить фразу: «Милый, это не то, что ты подумал….». Кажется и Женька набирает в легкие воздух, чтобы хоть что-то сказать. Но муж нас опередил.
— О! Женек! Заходи! — обрадовался Иван, — а я отгул сегодня решил взять, новый комп нужно собрать.
Я стою как дура в коридоре и хватаю ртом воздух. Почему он мне об этом не сказал? Ведь мы разговаривали по телефону, я рассказывала, куда и зачем иду. Неужели сложно додуматься и встретить меня…. Женька же поджал губы и прошел на кухню. С невозмутимым видом стал раскладывать продукты в холодильник.
— Да брось ты это дело, сейчас Танька все сделает, — торопил его муж. Но Женя лишь покачал головой и продолжил свое занятие, искоса бросая взгляды в мою сторону. А я разочарована что ли. Не знаю, как передать ту гамму чувств, что бушует во мне. Однозначно есть место обиде, а еще начинает переполнять злость. Передо мной стоят два мужика, и один выполняет обязанности другого.
Евгений аккуратно сложил пустой пакет и поплелся следом за Иваном, который буквально затащил его в комнату. Уж не знаю, о чем они беседовали, но не выходили очень долго. Я же поставила чайник и ушла к сыну. Но на самом деле хотелось крушить, хотелось разбить стаканы, набор тарелок, да хоть что-то швырнуть в стену, чтобы выплеснуть из себя негативные эмоции. Но нельзя, в первую очередь Степана перепугаю этой выходкой. Приходится сделать глубокий вдох, задержать дыхание. И медленно выдохнуть.
— Тань! — кричит муж на всю квартиру через некоторое время, — а что можно съесть?
Закатываю глаза и вместе с сыном на руках выхожу из комнаты. Муж какой-то хмурый и недовольный, да и Женька не особо радостный.
— Открой холодильник и достань оттуда продукты, — накрывать им не буду, так же резать бутерброды не стану. Сами мальчики взрослые, справятся. И уже развернулась, чтобы уйти, как Иван вновь заговорил.
— А чай?
— Поднимись и налей сам, — даже не обернулась.
Мне было жутко стыдно перед Женькой за поведения мужа. Он сейчас показывает себя не с самой хорошей стороны. Вообще-то чай он мог и сам себе налить, только вот зачем решил перед другом выставить меня домработницей? Или рассчитывал, что я побегу наливать им чай, резать бутерброды, позабыв обо всем на свете? Не буду.
Я не знаю, как долго просидели мужчины на кухне, мне даже было не интересно, чем они там занимаются. Но я лишь услышала, как закрылась входная дверь и облегченно выдохнула.
Но не тут-то было.
Дверь в комнату открылась, и на пороге застыл Женя с задумчивым выражением лица. Я от удивления открыла рот. Мы смотрели друг на друга долго, в итоге первой отвернулась я. Почему он не ушел? И кто тогда хлопнул дверью?
— Твой муж поехал за каким-то проводом, — сказал мужчина, садясь на стул рядом с кроваткой.
— Угу, — а что я могу еще сказать? Ничего.
— Он всегда у тебя… такой.
Я поднимаю глаза и смотрю на мужчину.
— «Такой» — это какой?
Мне вот просто интересно, о чем он думает. Судя по нерадостному виду, Женя чем-то сильно огорчен.
— Помешанный на играх…
Да, он именно такой. Как мне сказала его мама: «А что ты хотела, дорогая? У него было тяжелое детство, мы с дедом не могли позволить себе такую роскошь». Мне всегда хотелось добавить, что и мои родители не покупали мне такие подарки, но, однако, я сейчас как полоумная не трачу весь день на создание фермы и выращивание плодов и ягод. Я реально осознаю, что есть и более интересные вещи, чем сидеть на попе ровно до самого вечера. А ночью выползать с красными глазами на кухню и пугать своим видом домашних.
Наверное, мой молчаливый ответ был Евгением понят правильно. Он больше меня ни о чем не спрашивает, вопросов не задает. Лишь смотрит, каким-то непонятным взглядом, словно оценивая. Да уж, оценивает мои умственные способности.
— И как ты с ним живешь? — после долгой паузы задал вопрос муж подруги.
— Как и большая часть женщин, со своими мужьями, — ответила, пожимая плечами.
Даже могу поспорить, что моя ситуация не единственная. Таких вот игроков по всей стране фиговая туча. Достаточно вспомнить тех, кто играет вместе с Иваном. Ведь они тоже чьи-то мужья. И даже вероятно то, что у них есть дети, которые либо не видят отца совсем, либо сидят рядом и вникаю в суть игры. Чтобы потом через много лет заменить его на поле боя.
— Не пробовала развестись?
Я повернулась к мужчине и посмотрела прямо в глаза. Мне этот разговор откровенно не нравился. Женька переступает грань дозволенного, сует свой нос туда, куда не следует.
— Хочешь сказать, что я могу вот так просто взять и развестись? А куда я пойду с ребенком на руках ты не подумал? А то, что я сижу в декрете и тех денег, что нам платят, даже на съем самого ужасного жилья не хватит? И вообще, прошу тебя очень сильно, не дави мне на больную мозоль.
Даже сама не заметила, как в глазах появились непролитые слезы. Я быстрым злым движением стерла их рукавом кофты.
— И прошу, не лезь. Я сама все прекрасно понимаю! — а потом немного подумала и добавила, — я дойду вечером до Светы и улажу все вопросы.
Евгений шумно выдохнул и вышел, а потом я услышала, как за ним закрылась дверь. Именно за ним, потому что мужчина все делал очень осторожно и аккуратно. Так, чтобы никого не потревожить.