Неживая

Из глубины

Через синюю толщу воды я вижу свет. На такой глубине лучи солнца кажутся нереальными и далекими. Мне хочется плыть к ним, но мое тело не слушается меня. Руки и ноги твердые, неживые, словно у окоченевшего трупа. Даже напрягая всю свою силу воли, я не могу пошевелить и пальцем.

Зыбкие лучи перекрывают гигантские глыбы. Они мне мешают, раздражают тем, что из-за них я не вижу свет.

Я тону, но не чувствую ни удушья, ни панического страха. Мне спокойно и... холодно? Нет, не холодно. Просто все тело теперь холодное – одной температуры с водой.

Камни падают обманчиво медленно, и слишком быстро. Я понимаю, что погружаюсь на дно вместе с ними. Там темно. Я не вижу этого – мое лицо обращено к свету. Руки широко раскинуты и я по-прежнему не могу пошевелиться, даже повернуть голову или моргнуть.

Одна из глыб закрывает от меня свет. Она очень большая и падает слишком быстро. Внезапно я понимаю, что когда я достигну дна, этот камень станет моим надгробьем. Это первая мысль за все то время, что я тону. Мне становится страшно, очень страшно, что я больше не увижу свет. В окоченевшем теле, где-то на месте желудка, рождается жгучий комок ужаса.

Я ударяюсь о камень всем телом, но мне не больно. Скорость погружения увеличивается. Теперь глыба своим огромным весом давит на меня, толкает в непроглядный мрак. Я не хочу туда! Мне страшно, от отчаяния хочется кричать, но я не могу даже открыть рот.

Внутреннее напряжение становится просто невыносимым. Кажется, что от этого сейчас взорвется голова или я потеряю сознание. Но внезапно я впиваюсь пальцами в неровный бок камня. Это так неожиданно, что мне хочется смеяться!

Каждое движение дается очень тяжело. Окоченевшие руки и ноги движутся как будто на заржавевших шарнирах. Я медленно огибаю камень и, оттолкнувшись от него, делаю первый гребок по направлению к такому желанному свету.

Постепенно подвижность возвращается ко мне. В суставах я по-прежнему чувствую некоторое затруднение. Очень тяжело огибать падающие сверху камни, но один за другим они остаются позади, и уже ни что не мешает мне видеть свет, окрашивающий поверхность воды золотыми лучами. С каждым моим гребком тьма отступает. Вода становится светлой, я вижу через нее небо с белыми пятнами облаков.

Я начинаю различать крохотную точку над собой. Она увеличивается, принимает форму семени подсолнуха. «Лодка» - думаю я, и это первое слово, которое звучит в моей голове с момента пробуждения.

Чем ближе я к поверхности, тем большее волнение я испытываю. Серо-коричневое дно лодки все ближе. Я вижу, как ее раскачивают волны, и весла по обе стороны часто опускаются в воду.

Я выныриваю почти у самого борта. Хватаюсь руками за его край, через силу подтягиваюсь и падаю на дно лодки, обдирая плечо об деревянную лавку. По-прежнему мне совсем не больно.

- Черт возьми! – Слышу я чей-то голос. – Ты откуда ту взялась?!

Но я не могу ответить – меня рвет, изо рта и носа ручьем льется вода, спазмы сжимают живот. Я с трудом встаю на колени, скрюченными пальцами хватаюсь за деревянную лавку. Краем сознания отмечаю, что руки у меня синюшные, слишком бледные для живого человека.

- Эй, эй, - опять слышу голос. – Ты как? Тебе нужна помощь?

Я поднимаю руку в сторону говорящего и отрицательно качаю головой. Наконец-то пытаюсь ответить:

- Н-нет, я в порядке...

Голос тихий, хриплый. Говорить ужасно сложно – в горле как будто трутся друг об друга куски наждачной бумаги.

Как-то безразлично я понимаю, что абсолютно голая. Я осознаю, что должна застесняться своей наготы, но не способна сейчас на это. Поворачиваю голову от деревянного дна лодки в сторону гребца. На веслах сидит молодой мужчина. Он загорелый, в шортах длинною до колен, которые явно когда-то были штанами. На нем нет никакой кофты или футболки, а на ногах – обуви. Светлые вихрастые волосы выгорели на солнце, которое щедро наградило рыбака россыпью веснушек на смуглом, горбоносом лице. Почему-то я решаю, что он именно рыбак. Что натолкнуло меня на эту мысль – я не знаю. Мне просто легко так о нем думать и я решаю пока считать его рыбаком.

- Нужно отплыть как можно дальше, - говорит мужчина, кивая куда-то за мою спину.

Я оглядываюсь. Половину горизонта занимает огромная гора. Ее вершину и кусок неба окутывает черное облако пепла, в котором сверкают разряды молний. Вулкан рычит и изрыгает из своих недр жидкую лаву. Она красиво стекает в море, превращая зеленые бока острова в лоскутное полотно из алого и золотого.

- Ты можешь взять мой плащ, он лежит под скамейкой, - опять слышу голос рыбака. Шарю рукой под лавкой, на которую я опиралась, пока меня рвало, достаю непослушными пальцами какую-то грязно-серо-зеленую тряпку. Ткань плотная и жесткая. Вопросительно смотрю на рыбака. Он кивает. Я хочу поблагодарить его, но сил хватает только на то, что бы натянуть на себя плащ и свернуться под ним калачиком на мокром, деревянном полу лодки.

- Тебе точно не нужно помочь? Ты плохо выглядишь, – опять слышу голос мужчины, но я так устала, что лишь невнятно мычу в ответ. 

Веки становятся слишком тяжелыми, чтобы держать глаза открытыми. Я по-прежнему чувствую холод, и из-за этого особенно приятно ощущать лучи солнца на своем лице. Я погружаюсь в сон без снов. Откуда-то издалека доносятся раскаты грома и гулкие взрывы.