ФЕЛИКС
В центре нашей галактики находится пристанище каждой души. Обитель... Для всех там есть место. Назначение. Одни становятся учителями, другие - создают миры, а вот мне предстояло стать межгалактическим судьей. Но... я получил пулю в сердце и н...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Задние колеса автомобиля занесло на повороте. Андриан услышал собственные удары сердца. Адреналин. Мимолетное предчувствие смерти — и гормон уже мчится густым потоком по венам. Привычный аффект...
Стрелка на спидометре прогнулась. Ветер, скользящий в окна, обдал запахом мокрой трассы. Машина рассекала воздух со скоростью пули. Стас Ви́льфанд остался далеко позади.
Победа в очередном сумасбродстве — за Андрианом. Он приехал первым. Только вот зря. Промаялся несколько часов, фальшиво и жизнерадостно улыбаясь гостям своего непутевого друга, который прибыл на вечеринку гораздо позже — за рулем нового бентли бентайга. Хотя выезжали они вместе, друг, похоже, сбился с курса и устремился в неком ином направлении. С чего бы еще он оказался не на своей машине, а на отцовской?
А может, дело в пафосе. Вечеринка закрытая. Присутствовать будут не последние люди в их кругах. Вот Стас и выпендривается. Андриан же очередной раз неплохо заработает, ведь заранее отправил сюда своих «сотрудниц».
Стас устраивал подобные гулянки часто, так что Андриан получал навара больше, чем хотел.
— А вот и мой Андрик, — с озорной усмешкой протянул Стас, захлопывая дверь автомобиля.
Голос у него медовый, гипнотический, а в лице ликующее самолюбование. Андриан заметил, что друг — при всей его театральной беззаботности — оглянулся: не испортил ли чего на машине? Кто бы сомневался. Больше всего на свете Стас боится своего властного отца.
Отец — единственный, кто словом способен его задеть. Стас нахальный и прыткий, но стоит бросить заветные: «Дан сказал» или «Дан решил», и бесконечные звуки, вылетающие изо рта друга, прекращаются. Ненадолго, правда.
Андриан и сам выражал при Дане высшую степень учтивости. Он находился в его кругах благодаря Стасу и ни для кого не тайна, что отец друга — один из высших авторитетов среди преступных группировок. Дан Вильфанд мог проявить к неприятелю не только силу, но и жестокую бездушность.
