ФЕЛИКС
В центре нашей галактики находится пристанище каждой души. Обитель... Для всех там есть место. Назначение. Одни становятся учителями, другие - создают миры, а вот мне предстояло стать межгалактическим судьей. Но... я получил пулю в сердце и н...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
— Устал, что ли? — раздался смех Христи, сидящей у Стаса на закорках. — Такой понурый...
— Я не понурый, а задумчивый.
В свои же слова Стас верил не до конца. То есть, конечно, в них присутствовала правда, но в словах сестры она тоже имелась. Первое время он ходил, как труп, и только сейчас начал оживать. Постепенно. Сперва принялся интересоваться тем, куда его вообще привели — положим, в центр Галактики, — потом тем, кто его обнимает.
Христи и Ротти Говин Вальгала — рыжие девочки с планеты Говин. Как никто другой они обрадовались появлению Стаса в Обители. Они щебетали и таскали брата за собой, демонстрируя мир, когда-то им забытый. Стас чувствовал себя туристом. Сестры напоминали щенят. Игривых и ласковых, не скулящих в поисках мамы, а тех, какие мчатся навстречу приключениям, увлекая за собой каждого, для кого не нашлось стаи. Рады всем. Всех полюбят. Всех оближут.
И единственные близнецы, которых Стас здесь видел. Редкие экземпляры.
Души трепетно относятся к своей индивидуальности, выбирают уникальную внешность. Сестры же — одно целое. Перерождаются вместе. После чего возвращаются и балагурят, пока Лилиджой не заставит их отправиться на Говин.
Из всей семейки только он живет на Земле. Или жил. Теперь остается лишь ждать. Либо демон освободит его тело, либо тело умрет, и Стас останется в Обители. Будет ходить на лекции в чертоги, изучать алхимию, готовиться к перерождению...
Вал информации! Неподъемный пласт обрушился на его голову, пласт подобный исполину, где он сам — муравей, которому гигант пытается пожать руку. Да какой там муравей... Бактерия!
Сестры весело дергали его, целовали, обнимали. Хотя Стас их толком и не знал. Точнее, не помнил. Однако все равно приятно. С Кирой они только грызлись. Обними ее, попробуй, ухо откусит.
