ФЕЛИКС
В центре нашей галактики находится пристанище каждой души. Обитель... Для всех там есть место. Назначение. Одни становятся учителями, другие - создают миры, а вот мне предстояло стать межгалактическим судьей. Но... я получил пулю в сердце и н...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Марлин открыла глаза за несколько часов до того, как первые лучи утреннего солнца должны были проникнуть в оконные ставни.
За дверью послышался грохот.
Едва проснувшись, она вскочила и побежала в коридор, спотыкаясь и поскальзываясь. От резкого пробуждения холодный пол колыхался под ногами. Дверная ручка не сразу поддалась.
Щелчок. Тонкий скрип о паркет. Дверь отворилась. Черный пустой коридор растянулся перед глазами. Марлин прислушалась. Откуда идут звуки? Сложно определить. Кажется, что какофония пропитала весь дом. Сотрясает окна и хрустальные капли люстры.
С других комнат раздавались: то звонкие вопли, то клокочущий смех, то надрывный плач. У Марлин закружилась голова. Затрепетала дрожь в животе. Страх, кажется, пронизал каждую клетку тела, но она заставила себя промчаться по темному коридору второго этажа — до источника шума.
Марлин нащупала выключатель. Зажгла свет.
Перед ней возникла Крис.
Девочка стояла у пыльного книжного шкафа в библиотеке. Руки ее — такие белые, что синие вены просвечиваются сквозь кожу — в крови. В центре комнаты лежали куски разбитой хрустальной шкатулки, в которой Марлин хранила украшения. В углу — подаренная матерью икона. Девочка сорвала икону со стены над креслом и, по-видимому, швырнула в противоположную сторону комнаты. Стекло раскололось на куски, а сама рама треснула.
В комнате смешались запахи: кровь, сырость из распахнутой форточки, лимонные духи. Тяжелые занавески скользили по крупицам стекла.
Глаза Марлин, не моргая, встретили пустой взгляд Крис.
Девочка посмотрела, словно не понимая: кто перед ней и что от нее нужно? Так можно смотреть на незнакомца, ворвавшегося к тебе в берлогу, и оторопелая Марлин крепко обняла себя, больно вцепилась ногтями в локти.
— Крис... — прошептала она, заикаясь.
Девочка молча прошла мимо. Притворяясь (или нет?), что вовсе не видит и не слышит Марлин, которая почувствовала дурноту и схватилась за сердце.
В следующее мгновение Марлин побежала за девочкой, спокойно шагавшей к себе в спальню. Дернула Крис за запястье. Молилась, чтобы та ответила, как нормальный человек.
Крис вздрогнула. Обернулась. Взгляд ее был таким неестественным, что Марлин разжала пальцы и отшатнулась на два шага назад. Крис зашагала дальше.
Умоляющим голосом Марлин закричала девочке вслед, но снова трогать ее не решилась.
«Сомнамбулу нельзя будить», — подумала она.
Это было и не нужно. Зайдя в комнату, Крис спокойно нырнула под белое одеяло. И как бы Марлин не было стыдно за трусость, она ни стала будить девочку, а лишь осторожно закрыла дверь в комнату.
Дыхание скакало. Она слышала, как пульсирует кровь в голове. Почему страх не уходит?
Марлин резко обернулась. По коже прошелся колкий мороз. В коридоре по-прежнему темно, и свет лился лишь из библиотеки: раскачивался плавными лентами. Она чувствовала чей-то взгляд. Липкий, как кровь, грязь, или что-то другое, но очень противное и мокрое.
Невидимая сила становилась тяжелее, расплывалась и сдавливала волю толстыми шипованными канатами — обтягивала поперек груди.
Дверь в библиотеку вдруг скрипнула и захлопнулась. Прямо перед носом. Зубы застучали. Марлин отступила, прижалась спиной к стене и обхватила плечи.
Это сон. Да... Просто кошмар, черт возьми. Какая же я глупая, господи. Глупая, трусливая дура!
Марлин осталась одна. Во мраке. Не могла пошевелиться.
Казалось, что если она сделает хоть одно резкое движение, то мир погаснет навсегда. Все закончится. Жизнь ее оставит...
Закрыв лицо ледяными руками, Марлин сделала несколько шагов вперед. К перилам лестницы. Затем — несколько шагов к своей комнате. Медленно. Под стопами тихо скрипел паркет.
Марлин остановилась и ссутулилась, страшась убрать руки от лица.
Все хорошо, здесь никого нет. Никого.
Глубоко вздохнув, осмелилась выпрямиться. Робко и не спеша опустила ладони. За спиной быстро тикали часы. Очень быстро. Пять секунд. Разве секунды проходят так быстро? Пятнадцать секунд. Тиканье замедлилось. Двадцать секунд.
Возьми себя в руки. Ты взрослый человек! Чего ты боишься, дура?
Тридцать секунд — Марлин открыла глаза. Увидела перед собой качающуюся дверь библиотеки. В следующее мгновение заверещала что есть мочи, снова почувствовав запах крови и мороза.
