Неудовлетворяемый

Последствия удара

Первым, что восприняло её возвращающееся сознание, был шум дождя. Потом Айли поняла, что он стучит по крыше, но так мягко, что не беспокоит её голову, которая болела. Почему-то перед глазами завертелся неясный вихрь картин и смазанных движений, будто на кадрах неудачных фотографий. Дождь, лужи, потоки воды. Она в Нью-Йорке? Нет, это всё было давно, но флешбэк дал ей на мгновение ощутить себя не сейчас и не здесь. Почему ей вспомнились именно те дни, период расследования убийств азиатских мальчиков? Упорно стучало в голове, и Айли опомнилась. Она же в Токио! Боже, её схватил Юта! Всполошившись, она подскочила, отчего голова закружилась, но не узнала помещения. Это было не тут, не там... Где Юта? Айли чувствовала, что не одна в комнате и, из-за того, что пошевелилась, привлекла к себе внимание. Зрение сконцентрировалось, и она увидела на фоне обшарпанных голубовато-чумазых стен с проглядывающейся из-под краски штукатуркой двух неизвестных ей мужчин – японцев, перед которыми у Юты было огромное преимущество, а то и два: он был молод и красив, а это чёрти что, стоявшее перед ней и посмотревшее на неё осоловелыми бесчеловечными глазами, было чёрт пойми какого возраста и напоминало типичных представителей криминального дна, верхом интеллектуальных занятий которых бывает кроссворд в обед. Один из них вертел в руках её сумочку – две тысячи евро, между прочим, грязнолапые! – и ей захотелось потребовать её обратно, но что-то мешало. Что-то в их лицах, подсказывающее, что они не столь любезны, как Юта, чтобы разговаривать. И не потому, что злее или более жестоки, а потому что более тупы, и любые попытки договориться столкнутся о глухую стену превосходства силы. Такие, как эти двое, от врождённой никчёмности обожают пугать, мучить и издеваться, и тем больше захочется им потех и издевательств, чем живописнее, красивее, благополучнее их жертва, ведь тщедушность и уродливость души не осмысляет – она злобствует сразу в действии, не понимая источника своих отвратительных поступков. Неудовлетворяемая жестокость не проходит и не лечится, если основывается на низком уровне развития.
- О, прочухалась? – хмыкнул вертевший сумочку и отбросил её на стол. – Ну что, любопытная сука, чего хотела, а?
Айли попыталась вжаться в несвежий матрас, на котором лежала, и даже не нашлась, что возразить. От пола пахло затхлостью и грязными мокрыми тряпками, которыми обычно больше развозят грязь, чем убирают.
- Оглохла, что ли, от удара? – показалось ему потешным то, что она не ответила. «Ну точно, типичные дегенераты на службе у хитрых и влиятельных» - подумалось журналистке. У Юты появилось ещё одно преимущество – он клал её на чистую и удобную кровать, а тут – бомжатник! Всё-таки, и в этой стране есть нечистоплотные и гадкие. В другой раз она бы и поправила, чтоб не обращались к ней «сука», но таких это лишь раззадорит, а не сдержит.
- Я... я... - подбирала она слова, когда один засмеялся, противно и тупо:
- Гляди, гляди, заикается от страха! – Второй подхватил и начал тоже над этим ржать. Айли брезгливо поморщилась, отведя лицо в сторону.
- Ты на кого работаешь, блядина? – стукнул первый кулаком, резко успокоившись и встав со стула. Юта заработал четвёртый балл, благодаря обращению с тем, кому пытался угрожать, и Айли даже захотелось позвонить ему и попросить, чтоб её убил он, а не эта человечья срань с ушами. – На Ямашита?!
- Я журналистка... - начала она, но этот мерзкий, пытающийся находить смешное в том, чтобы передразнивать заложницу, опять заёрничал, как обезьяна:
- Журналистка! Это и без тебя уже поняли, у тебя тут документики! – расстегнув сумочку, он перевернул её и содержимое посыпалось на стол и, отскакивая, на пол. Помада Шисэйдо за пятьдесят баксов, купленная в ознаменование приезда в Токио, треснула в колпачке. Ручки, блокнот, тушь, телефон – всё выпотрошилось наружу.
- А вы читать умеете? – не удержалась Айли, и сразу же пожалела об этом. Второй рассвирепел и замахал кулаками, пока что в воздухе, но приближаясь к девушке:
- Самая умная?! А?! Получить хочешь? Сейчас получишь! Тебя спросили, на кого ты работаешь?! – И без того трещавшая голова Айли зашлась болью, когда налетевший на неё хватил её за волосы и за них же поднял. Перебирая ногами, она быстрее встала, чтобы не висеть на волосах и не орать.
- Ни на кого! Я же сказала! – Размахнувшись, он ударил её по лицу, и она отлетела вниз, к стене. Никогда прежде не битая, девушка даже не смогла вскрикнуть. Только приложила ладонь к щеке и пыталась осознать, как попала во всё это? Почему она оказалась здесь? Проклятое любопытство! Проклятый Огури! Перед глазами опять пронеслось что-то неясное. Ночь, дождь, и кто-то переносит её через лужу. Глаза... какие знакомые глаза... чьи они? Кто это? Поскольку японец опять двигался к ней, Айли выставила в защитном жесте руку и подумала, что блеф в данном случае лучшее оружие: - Хорошо, хорошо! А если на Ямашита, то что?!
- То ты живой отсюда не выйдешь! – доставая нож, оживился и первый. – Мы им отошлём твои самые сладкие части, пусть посмотрят, как подсылать каких-то писалок сюда! Думают, что всё могут себе позволить?
- Мы тебе сначала пальцы отрежем, - закивал тот, что ударил Айли и, когда она уже расплющилась по стене, потому что дальше было отступать не куда, над их головами простучало что-то более тяжёлое, чем капли дождя. Будто по крыше пронеслись чьи-то шаги. Мужчины задрали головы, и девушка тоже, хотя это пронзило ей затылок. «Айли!» - показалось ей, что звучит в её голове чей-то голос. Да что творится с её рассудком? Хорошо же её огрели! – Что за херня? – озадачился японец, потому что громкие шаги повторились, чётко дав понять, что по крыше кто-то носится.
- Чёрные вороны! – побледнев, посмотрел на второго бандита тот, что небрежно обошёлся с сумкой. У него на лбу выступила испарина.
- Дурак! Если бы это были они, ты бы в жизни не услышал их шагов и уже валялся мёртвым!
- Да, да, ты прав, - решил согласиться он, чтобы успокоиться. Дверь в комнату распахнулась, и засунулся ещё какой-то тип, наспех бросивший:
- Кто-то проник в дом! Иди сюда! – позвал он одного из двоих, агрессивного и буйного, и тот, с сожалением посмотрев на Айли, сплюнул на пол и пошёл, куда его звали. Она осталась один на один с другим. У которого в руке был нож. Но, кажется, прислушиваясь к каждому звуку и шороху, он не намеревался в одиночестве ничего предпринимать. Журналистка стала прикидывать, справится ли с ним? Проскочит к двери? Но за ней абсолютно точно полно народу. Рвануть к окну? Оно было высоковато и закрыто, пока она его откроет – её располосуют ножом в пух и прах.
- Почему меня схватили? – тихо спросила девушка.
- Заткнись! – шикнули на неё, всё так же глядя в потолок, будто тот мог дать ответ. И пока японец смотрел вверх, стекло вдруг тонко прозвенело. От непонятного и искромётного движения бандит упал, как подкошенный. Уже когда он падал, Айли заметила кровавую точку на виске. Выстрел, пуля, убийство! Ужас объял её, и она постаралась отползти от окна подальше. Что творится в этой Японии?! Это обычная ночка весёлого Токио? Пошли они в задницу, если она выживет – завтра же переведётся в другой отдел! Где-нибудь в Антарктиде попросит открыть филиал, где людей поменьше. О чём будет писать? О пингвинах. Моржах. Дрейфующих айсбергах. Увлекательнейшие же темы! Как можно было раньше не разглядеть? Окно зазвенело снова и, вместе со звоном, ногами вперёд в комнату кто-то влетел. Айли подскочила на ноги и принялась было верещать – хотя кого бы тут было звать на помощь? Других убийц? – но ворвавшийся набросился на неё и зажал рот, обхватывая. Девушка затряслась, вспотев и чуть не плача, ей казалось, что её теперь уж точно убьют. Уже убивают, вонзают в неё лезвие, расчленяют и отпиливают пальцы. Но проорав в чью-то ладонь, она всё-таки открыла глаза, зажатые от страха, и увидела знакомое лицо. Эксперт по оружию? В голове снова загудело и закрутилось. Её повело, но молодой человек придержал девушку, притягивая к себе:
- Тише! – прошептал он. – Надо выбираться, быстрее!
Айли посмотрела в его глаза, которые были прямо перед ней. Она не могла ничего сказать, потому что её рот всё ещё держали накрытым. Но мысли её было уже не остановить, они рвались через головную боль.
- Ты в порядке? – спросил Сольджун, и только когда она медленно кивнула опустил ладонь. – Подтянуться сможешь?
- Я... я постараюсь, - хрипло прошептала Айли. Парень схватил её за руку и подвёл к окну. – Там стреляют! – потрясла головой она, попытавшись упереться.
- Снайпер наш, успокойся! – сильнее потянул гипнотизёр и подумал: «Может, усыпить её и вынести? У неё шоковое состояние». Но успокаивающая фраза сработала, и Айли последовала за ним. Золотой залез на подоконник, помог забраться на него девушке. В обтягивающем платье, она не могла быть такой же ловкой, как он, если бы пыталась сохранять приличный вид, но ей было не до этого. Дорвав вырез на бедре, она полезла дальше, сияя ногой до самых трусов. Она-то рванула шов не так высоко, но нитки поползли и разъехались дальше, чем ожидалось. Сольджун попытался не отвлекаться и не смотреть на это.
- Мои вещи! – запоздало оборачиваясь, сказала Айли, но гипнотизёр, уже взобравшись на крышу, свесился вниз и, подхватив девушку, взметнул её за собой. С глухим охом она оказалась снаружи, едва не оцарапавшись о водосток. Задница плюхнулась на черепицу.
- Жди здесь, я заберу их!
Сольджун опять нырнул в окно. Где-то в доме слышались удары, крики, разборки, но они не приближались. Прижав ладонь к груди и пытаясь поверить в то, что спасение пришло, Айли восстанавливала дыхание и здравомыслие. Без защиты рядом опять стало до жути страшно. Может, зря она вспомнила про вещи? Вот нужны они ей были? Обеднеет, что ли, на косметичку? И документы заново можно получить. Документы можно, а жизнь нет. Золотой вновь запрыгнул на крышу, через грудь у него висела сумочка с наспех собранными по комнате предметами.
- Отдам, когда выберемся отсюда, - сказал он. На его чёрной одежде, чёрной кожаной куртке кремовая дамская сумочка смотрелась не смешно, но странно. – Не приподнимая голову, за мной! – махнул он и буквально пополз по крыше. Мокрое покрытие, продолжавшее делаться скользким под дождём, постоянно грозило срывом для нетренированной Айли, впервые оказавшейся в подобной ситуации, но она была рада, что непогода создаёт дополнительный шум и их осторожные передвижения не так слышны внизу. Туфли с неё слетели, когда молодой человек затащил её наверх, теперь она была босой, но это только помогало сейчас.
Они доползли до угла дома. Сольджун высунулся, проверяя, тихо ли всё внизу. Повернувшись к Айли, он показал ей, чтобы хранила молчание и не дёргалась. Она кивнула. Осторожно сев на самый край крыши, золотой достал гарроту и, плавно спадая вдоль стены, приземлился миллиметр к миллиметру за спиной постового. Тот не успел ничего осознать, когда удавка на шее затянулась, и он задёргался в предсмертной судороге. Сольджун дёрнул с нажимом сильнее, и всё пережатое в горле – артерии, сосуды, верх трахеи – переломилось. Бандит упал. Гипнотизёр поднял взгляд к Айли и поманил её руками прыгать. Посомневавшись, она решила, что лучше рискнуть вывихами и ушибами, чем остаться в этом месте и быть добитой какими-то преступниками. Свесившись с крыши, она хотела повиснуть на водостоке и потом постепенно разжать пальцы, но мокрая черепица не дала осуществиться планам и Айли сразу же слетела, побеждённая гравитацией. Золотой вовремя подставил руки и, хотя чуть спружинил коленями и просел под весом груза, поймал девушку без проблем.
- В порядке? – шепотом спросил он. Она кивнула, насторожено на него поглядывая.
- Да, спасибо, - так же тихо прозвучал её голос. Поставив журналистку возле себя, Сольджун крепко сжал её ладонь.
- Осторожно иди за мной. Не шуми.
Отирая спинами наружную стену дома, они начали красться вдоль него к переулку, по которому можно было отсюда скрыться. Как и многие японские дома, этот был окружён изгородью, но гипнотизёр ещё с крыши изучил, куда лучше двигаться. Отвлекавшие с другой стороны дома Джело, Кота и Ямада должны были отвести отсюда почти всю охрану. Сунён подстраховывала с четырёхэтажки неподалёку. Хоть они и задержались немного, но успели! Айли была в сохранности. Думая об этом, Сольджун невольно пожал её руку. Та почувствовала, но ничего не сказала. Они остановились у горевшего окна, под которым требовалось проползти. Но прежде чем это сделать, золотой прислушался к чьему-то присутствию. Внутри не было разговоров, но всё равно ощущалось, что кто-то там есть. Золотой максимально осторожно высунулся, чтобы заглянуть в окно. Дождь стал совсем сильным, заглушая звуки и размывая контуры за стеклом, однако виднелось кресло, на котором кто-то сидел спиной. На подлокотнике лежала рука. Сначала Сольджун подумал, что ему показалось, поэтому присмотрелся внимательнее. На пальце был перстень с тремя треугольниками! Чёрт! Наёмник с Утёса! Если он сейчас их спалит, то золотой вряд ли его переборет, даже вместе с Джело. Разве что вчетвером, или пуля Сунён сюда дотянется. Парень посмотрел на угол и подумал: «Нет, не дотянется, мешает забор, и мы далеко ушли». Поэтому он только опустился на четвереньки и знаками велел Айли повторять всё точь-в-точь. Немного ободрав колени, она повторила все его манёвры. Разогнувшись немного, но всё равно крадучись, они отбежали к высокому ограждению. Сольджун внимательно оглядел всё вокруг, чтобы убедиться, что никто не выстрелит им в спину. Подтянулся, сел, как на насест, огляделся ещё раз. Удобнее оперся ногами и вновь свесился, помогая Айли перебраться. Наконец, он перекинул её на пустую и тёмную улицу. Спрыгнул к ней сам. Будучи опытным ночным скитальцем, он знал, что рано радоваться, и надо бежать, пока не окажешься в надёжном укрытии. Он достал телефон и, подключив связь в «уши» остальным парням, произнёс в микрофон:
- Мы выбрались, сваливаем!
Потянув было Айли за собой, он заметил взором её босые ноги. На холодном, залитом водой, осеннем асфальте, утопающем в лужах.
- Я надеюсь, что ты не очень оскорбишься, если я... - не договорив, он подхватил её на руки и спешно пошагал прочь. Девушка только и успела, что обнять его за шею, внимательно вглядываясь в лицо спасителя.
- Сольджун, - наконец, произнесла она.
- Да? – ища глазами ближайший поворот к оживлённой улице, где можно было бы поймать такси, гипнотизёр не останавливался.
- Я помню тебя.
- Да, я эксперт по оружию, к которому ты... вы...
- Нет, - прервала его Айли. Он покосился на неё. – Ты не понял. Я вообще всё вспомнила, Сольджун.
На миг он замер. Но привычка уносить ноги и не останавливаться, пока не достигнешь окончательного результата, заставила его зашагать дальше. На ходу всё равно ничего выяснить не получится, поэтому не стоит начинать подобный разговор тут, сейчас. Надо добраться до дома.