Мне Больно

7

Тэхён, несмотря на всю свою внешнюю хрупкость, отчаянно пытался бороться. В его правой руке всё ещё ощущалась боль — боль от удара, полученного еще до того, как он оказался в доме Чонгука. Когда его травмированная кисть снова коснулась холодного металлического обруча, его тело содрогнулось, но он старался не показывать этого.

Чонгук стоял перед ним, наблюдая за его слабостью. Улыбка, холодная и издевательская, постепенно расползалась по лицу хозяина, когда он заметил, как Тэхён пытается не дать боли взять верх.

— Ты ведь не можешь скрыть свою слабость, Тэхён, — сказал Чонгук, его голос был тихим, но полным угрозы. — Твоя рука всё ещё болит, да?

Тэхён стиснул зубы и молча кивнул. Он не мог ответить, не зная, что скажет этот человек, что будет с ним дальше. Чонгук уже был рядом, и его взгляд в этот момент был как ледяной нож.

— Ты думаешь, что боль — это то, что ты заслуживаешь? — произнес Чонгук, делая шаг к нему. Его рука скользнула по плечу Тэхёна, и омега почувствовал, как его сердце начинает биться быстрее. — Ты — ничто, и твоя рука, твой страх — это просто очередной напоминание о том, кто здесь на самом деле властвует. Ты — моя игрушка.

Тэхён почувствовал, как его тело снова отказывается подчиняться. Каждое движение с больной рукой было мучительным, и теперь ещё и этот человек рядом с ним, этот человек, который сделал его частью своего мира. Не мира людей, а мира, где омеги были лишь частью жестокой системы, где их жизни ничего не стоили.

Чонгук ловко схватил его руку, не обращая внимания на её травмированность. Он резко повел её, заставляя Тэхёна испытать новую волну боли, когда его поврежденная кисть вынуждена была принять нагрузку, которую она не могла выдержать. Тэхён стиснул зубы, но в его глазах проскользнула слеза. Он хотел верить, что она — последняя, но знал, что это не так.

— Ты будешь терпеть, как бы больно тебе не было, — сказал Чонгук, наклоняясь к его лицу, заставляя его смотреть в его глаза. — Ты будешь терпеть, пока не поймешь, кто здесь настоящий хозяин.

Тэхён пытался вырваться, но его сила была ничтожной по сравнению с тем, что было перед ним. Чонгук был тем, кто мог просто сломать его, раздавить его, как ничтожный камень под ногтем.

Чонгук наблюдал за ним с насмешкой, понимая, как быстро Тэхён сдается, как он теряет себя, как ему больно, но он еще живет, еще надеется, даже если его тело уже почти сдалось.

— Ты и правда думаешь, что можешь избежать своей участи? — Чонгук поднял его подбородок, заглядывая в его испуганные глаза. — Это твоя жизнь теперь, Тэхён. Ты будешь бороться с болью, бороться с тем, что тебе будет давать этот дом, и всё, что ты будешь чувствовать, это страдание.

С каждым словом Чонгук всё больше осознавал, что ломать Тэхёна будет легче, чем он думал. Омега был уже настолько сломлен, что ему не требовалось много усилий, чтобы добиться нужного эффекта.

— Ты принадлежишь мне, Тэхён, — сказал Чонгук, его пальцы снова сжали запястье омеги, — и ты не сможешь этого избежать.

Тэхён снова почувствовал, как его рука сжимается в ладони Чонгука. Он закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на дыхании, чтобы хотя бы немного отвлечься от боли, которая разрывала его на части. Но он не мог скрыться от этого мира, который был для него настоящим кошмаром.