Мне Больно

11

Свет был слишком ярким.

Он не открыл глаза — просто почувствовал, как тонкая плёнка под веками дрожит от белизны. Воздух был чистым, почти стерильным, пах чуть металлически и холодно — как пахнут медицинские комнаты. Руки лежали по бокам, одна из них — забинтована. Его правая рука, повреждённая, пульсировала с глухой болью.

Тэхён едва дышал. Он был... пустой.

Словно всё внутри выжгли. Не осталось ничего: ни страха, ни злости, ни обиды. Только усталость. Бездонная.

Он медленно разлепил глаза. Потолок был белым. Без изъяна. Как чистый лист. Он долго смотрел на него, не моргая, пока не почувствовал движение воздуха. Кто-то был рядом.

— Очнулся, — раздалось спокойное, сухое. Без тени участия.

Он узнал голос сразу. Даже если бы пытался забыть — не смог бы.

Чонгук.

Он не повернул головы. Просто застыл.

Тишина повисла между ними. Тяжёлая, как камень на груди. Затем — шаги. Тяжёлые. Мерные. Медленные.

Чонгук подошёл к кровати, остановился сбоку. Несколько секунд просто смотрел.

— Сколько ты будешь валяться?

Тэхён моргнул. Медленно. Он всё ещё молчал. Даже не попытался ответить. Губы были сухими, потрескавшимися. Он лизнул их кончиком языка и отвернулся. Это движение — незначительное, почти невидимое — вызвало раздражение.

— С тобой слишком мягко обращаются, — холодно сказал Чонгук. — Другие на твоём месте уже бы стояли на коленях, благодарили за внимание. А ты устраиваешь сцены.

Он наклонился ближе. Тэхён не отреагировал.

— Что это было, а? Ты решил, что имеешь право выбирать? Что кто-то будет тебя слушать?

Тэхён тихо, еле слышно выдохнул:

— Вы... с самого начала ненавидите меня.

Чонгук замер. Неожиданно.

Голос Тэхёна прозвучал иначе. Не дерзко, не вызывающе — устало. Слишком тихо, как будто он говорил сам с собой.

— Почему? — продолжал он. — Я... ничем не хуже других. Даже слабее. Не борюсь. Не спорю. Почему именно меня вы... ломаете?

Несколько секунд было гробовое молчание. И в этом молчании будто что-то сдвинулось.

Чонгук молчал. Но глаза — на долю секунды — дрогнули. Почти незаметно. Как будто ударил током.

Он не ожидал.

— Ты... — он выпрямился. Медленно. Затаил дыхание, потом резко выдохнул. — Ты просто раздражаешь меня. Своей слабостью. Своим видом. Своими глазами.

Он развернулся и пошёл к двери. Но перед тем как выйти, бросил, не оборачиваясь:

— Запомни: если ты думаешь, что тебе позволено чувствовать, значит, ты всё ещё не понял, кто ты здесь.

Щелчок двери. Он ушёл.

Тэхён остался один. Он снова отвернулся, сжав покрывало в здоровой руке.

Он не знал, что именно дрогнуло в голосе Чонгука на мгновение.

Но это был не гнев.

Что-то иное.

Ненависть, за которой прячется страх. Боль. Или воспоминание.

И Тэхён понял: всё это — не случайно. Он станет копать. Даже если это будет стоить ему всего.