Danke

1.

Кто сказал, что немецкий – гавкающий язык?

      Нет, я серьёзно. Покажите мне этого человека. Я лично набью ему морду!

      Ладно, возможно, доля правды есть в этом утверждении. Я говорю о сравнении с собаками. Немецкий. Он же такой.. мм.. рычащий? Да. Рычащий. Хищный, демонстрирующий преимущество. Малейшее повышение громкости приводит к таким колоссальным мурашкам по телу, что аж в сторону дёргает от первобытного страха. А эти хитрые вопросительные тона? Ох, сука. У меня волосы дыбом встают от них. Эти мнимая грубость, обрывочные фразы, загадочные предложения.

      Вот почему я перевёлся из группы немецкого. Английский скучный, но от изучения английского у меня не появлялось желание залезть учителю в рот и послушать его акцент. Бля, я благодарил всех богов, которых только знал, за то, что сделал это раньше, чем начали бушевать гормоны. Наш старичок Станислав Сергеевич никогда бы не понял моих стояков посреди опроса у доски.

      И вот почему я сейчас так возмущался.

      — Я учил английский с пятого класса! Как я буду тянуть немецкий уровня одиннадцатого?

      Половина класса согласно загалдела, и я сложил руки на груди, откидываясь на спинку стула, чувствуя себя предводителем мини-восстания. Сергей Вячеславович окинул меня тяжёлым взглядом, устало выдыхая.

      — Шастун, учитель же прекрасно это понимает. Он не будет давать вам какие-то серьёзные задания.

      Я фыркнул всё ещё недовольно, когда классный руководитель ободряюще улыбнулся, поправляя воротник собственной рубашки.

      — Да и выбора у вас особого нет. Светлана Анатольевна уволилась ещё в прошлом году, а замену ей так и не нашли. Вам, как одиннадцатиклассникам, уже не позволят на английском шататься по всей школе. Статус не тот. Смирись, Шастун, халявить в этом году не получится.

      Он улыбнулся ещё шире и добрее, хоть и выглядел пиздецки уставшим после первосентябрьской линейки. Весь класс, до этого жутко напряжённый неожиданной новостью об объединении языковых групп, как-то разом выдохнул, а в воздухе можно было почувствовать светлую улыбку. Я тоже расслабился, даже руки расцепил.

      Всё-таки не любить Лазарева Сергея Вячеславовича было просто невозможно. Добрый, обходительный и внимательный учитель физкультуры с телом греческого Бога привлекал к себе много если не влюблённых, то дружелюбных взглядов. Он всегда давал советы нуждающимся, никогда не грубил и, даже когда был не в духе, не вымещал агрессию на учениках. Нам очень повезло с классным руководителем. Он прикрывал нас и наши косяки, позволял сбегать с пустых уроков через чёрный ход спортзала да и вообще относился к нам, как к своим детям. А отец он ахуенный.