Danke

2.

Кисть с лёгким шуршанием двигалась по листу, оставляя за собой красочный след, рука чуть дрожала, от чего полоса получилась волнистой. Я отложил инструмент в сторону, пальцем чуть взбалтывая окрашенную воду в стакане, и откинулся на спинку стула, тяжело выдыхая и запрокидывая голову.

С кончиков пальцев капала фиолетовая вода, попадая на ткань светлых джинс и окрашивая их яркими, расплывчатыми пятнами. Мокрая ткань холодила кожу ног, а кисть уже покрылась узором из подтёков, но я продолжал глотать прохладный, но пока ещё по-летнему душный воздух.

Я так успокаивался.

Немногие учителя в школе меня любили. С половиной из них у меня сложились очень сложные отношения, они меня на дух с класса шестого не переносили. И дело было даже не в неуважении, нет, я пиздецки уважал людей, которые были мудрее меня. Мудрее. Я не считал мудрым работать учителями тем, кто учить был не способен. На откровенное хамство я реагировал хамством, и, пусть это приносило много проблем Сергею Вячеславовичу, перекроить себя был не способен, как бы не старался.

Но я не хотел с лёту так омерзительно шутить на немецком. Я запаниковал. Облажался. И теперь даже думать не хотел об этом, так стыдно было.

Вздрогнул, когда волосы растрепала чья-то горячая рука. Автоматически припомнил, а закрыл ли дверь, а как от бандитов отбиваться, а вот кисточку можно в глаз воткнуть, если что. Обернулся и облегчённо улыбнулся, приглаживая назад взлохмаченные пряди.

- Опять засиделся, - недовольно бурчала мама, устало облокачиваясь о комод. Пристыженно пожал плечами, мимолётно смотря на часы над тем самым комодом. Два часа ночи. Да, пиздец как засиделся.

- Голодная? Я сварил суп, - обеспокоенно встал со стула, прошагал на кухню.

Краем уха слушал тихое журчание воды в ванной. Пока разогревался суп, покрошил овощи в маленькую мисочку и приправил их солью, порезал хлеб. Когда шаркающие шаги оказались рядом, обернулся, облокачиваясь о кухонную тумбочку задницей.

В тусклом свете маленькой комнаты мама выглядела ещё старше, чем была на самом деле. Её светлое круглое лицо было покрыто мелкими морщинками усталости, под глазами залегли глубокие круги, губы еле двигались, выражая тёплую улыбку. Она тяжело опустилась на стул, закалывая русые волосы на затылке. На пару минут я отвернулся, переливая уже разогретый суп из маленькой кастрюльки в тарелку.