Danke

4.

Мы оказались в том самом богатом районе. Дождь всё ещё бил крупными снарядами капель по окнам, из-за чего я очень плохо видел роскошные дома, между которыми петляла машина. Гравийная дорога шуршала под колесами, но не так громко, чтобы заглушить рёв грома в тёмном небе. В салоне пахло сыростью с улицы и дорогим мужским одеколоном с водительского сидения. Я бы соврал, если бы сказал, что не чувствовал себя спокойно в эти мгновения поездки, даже несмотря на погоду.

      Я отчётливо ощутил, как по затылку стекла холодная капля. Поёжился. Поднялся, приглаживая взъерошенные кожаной обивкой мокрые волосы, уселся поудобнее и мимолётно взглянул в зеркало заднего вида. Словил ледяной прищур, строгий, но с налётом веселья. Смутился, опустил взгляд на развязанные, набухшие от впитавшейся в вязку воды шнурки. Потянулся вниз, чтобы их завязать, но машина резко дёрнулась, останавливаясь, и я чуть не полетел носом к панели управления.

      — Man muss immer einen Sicherheitsgurt tragen, Junge.*

      Я даже не успел возбудиться.

      Меня быстро и грубо (за воротник толстовки, как грёбанного уличного котёнка!) вытащили из тёплого салона, протащили через занавес небесной воды по полной грязевых ручьёв улице и впихнули в прихожую.

      Я ахуел.

      И не от того, что ткань одежды чуть не разорвалась под натиском сильных пальцев. И не от наглости учителя.

      Я ахуел от слова окончательно.

      Не успел заценить видок дома немца снаружи, потому что глаза застилали шок, непонимание и дождь, но внутренняя обстановка была похожа на одну из самых дорогих икеевских комнат. Прихожая была широкая, выполненная в светлых тонах и обставлена аккуратной, минималистичного стиля мебелью, которая, тем не менее, выглядела невероятно дорого. Высокие потолки и светло-серые стены помогали свету от сразу нескольких ламп рассеиваться приятным для глаз образом, а отсутствие двери между прихожей и следующей за ней комнатой расширяло и без того огромное для меня, привыкшего к тесной квартире, пространство. Я даже на пару секунд потерял ориентацию (хаха) в этом самом пространстве и покачнулся, заглядевшись на ослепительно белый потолок.

      — Да что ж ты на ногах не стоишь, Junge.

      Меня снова схватили за капюшон и потащили в сторону каких-то дверей справа. Я возмущённо по-мужски пискнул, двигаясь за учителем: