Внезапная помощь

Hidden feelings

Hidden feelings — спрятанные чувства)

Окончательно выздоровели Арсений и Антон только к середине января. Тогда же и вновь начали занятия.

...Антон ждал репетитора, сильно нервничая. Он боялся, что Арсений Сергеевич сразу же заметит перемену в ученике и установит её истинную причину. С другой стороны, он очень соскучился по химику за время своей болезни, а потому не видел смысла притворяться больным. С четырёх часов Шастун сидел у окна, слушая музыку и вглядываясь в снегопад за стеклом. Подросток был рад, что дома никого не было, потому что родители бы точно заметили, что что-то не так.

Шастун занервничал, когда осознал, что на часах пять минут шестого, а Арсения Сергеевича все нет. Репетитор никогда не опаздывал. Снег за окном усилился за последний час, и сознание Антона то и дело подкидывало картины страшных аварий, в которые в такую погоду может попасть Арсений.

Одиннадцатиклассник был на грани паники, когда в домофон наконец позвонили. Он сорвался с места и подскочил к двери, дрожащими руками снял трубку и только со второго раза смог громко щелкнуть пальцами.

— Антон, это я, — раздался тихий, но хорошо знакомый голос.

Шастун тут же открыл дверь.

— Прости, что я опоздал, — сконфуженно выдавил репетитор, разуваясь и чувствуя на себе обиженный взгляд.

Арсений не хотел раскрывать Антону причину своего опоздания. Выздоровев, Попов сначала не мог дождаться возобновления занятий с одиннадцатиклассником, но с течением времени им все более овладевали сомнения. Сможет ли он хорошо скрывать свои чувства? А если нет, то какие последствия его ждут?

В «день Х»  Арс в очередной раз опоздал на работу, на этот раз по рассеянности, потом спутал все классы у себя в расписании. В буквальном смысле отмучившись в школе, химик вернулся к себе в квартиру и, чтобы в очередной раз не начать грызть самого себя вопросами, включил аудиокнигу на полную громкость. По-настоящему заслушавшись, он и не заметил, как пришло время выходить к ученику. Аудиокнига была выключена, а репетитор носился по квартире в легкой панике. Ему то и дело казалось, что все его эмоции написаны на лице и одежде, поэтому Попов трижды переодевался. Когда он наконец вышел, то замер с ключом в двери. «А может все-таки не пойти?» — снова спросил он себя. Через минуту активного внутреннего монолога Арс повернул ключ в замке и вызвал лифт. Стрелки часов показывали, что о том, чтобы прийти вовремя, речь и не идёт.