Хеску. Кровь Дома Базаард

Глава 2

Тиор Базаард смотрел на девочку, которая заснула, отдавшись на милость усталости. Не таким он представлял своё потомство. Но вот оно, влияние человеческой крови, сказавшееся непредсказуемо: волосы не чёрные, как у него самого или ее матери, а каштановые, кожа хоть и кажется оливковой, на самом деле светлее и просто загорела...

Тиор вздохнул.

Что же ты наделала, Джабел?

Он любил дочь. Правда любил. Внимания им и Лимару доставалось поровну - как и наказаний. Сын со временем должен был занять его место, а до того - гордо носить титул шибет, наследника. Он полностью был предан их быту, их жизни, их народу. В Лимаре Тиор никогда не сомневался.

Но Джабел была другой, с юности. Как только ей разрешили самостоятельно передвигаться по внешнему миру, она стала проводить там слишком много времени. Читала книги, написанные людьми, завела какие-то знакомства, назвавшись Джулией. Потом уговорила его отпустить ее учиться рисованию в человеческий университет, аргументируя просьбу тем, что в их среде нет достойных учителей, и ее талант просто умрет. Справедливости ради стоило признать, что это было правдой: рисовала Джабел великолепно, в свои юные годы превосходя местных мастеров.

Он сдался и отпустил ее, наказав возвращаться домой при каждой возможности.

Она упорхнула, счастливая.

Приезжала на каникулы, взахлеб рассказывая о мире людей, потом надолго исчезла, сказав, что у нее сложный проект.

А затем вернулась. Чтобы сообщить, что влюбилась. Что знает: отец и брат ее не отпустят и не благословят, что ее человеческого мужчину не примут. Что отказывается от всего и выходит замуж.

Это был гром среди ясного неба. Первой мыслью Базаарда было, что это ловушка, часть Игры. Что кто-то - неважно, кто именно, врагов у их рода хватало - решил пойти в обход правил и убрать члена семьи не физически, а устранив из их Дома. Он тщательно проверил все, что касалось избранника дочери. Нет, обычный человек. Обычный. Человек.

И она ушла. Оставила все, что связывало ее с семьей и своим народом, со слезами на глазах простилась с ним и братом - оба хранили молчание, хоть и смотрели ей вслед.

Спустя четыре года она сообщила ему, что он стал - она использовала человеческое слово, не принятое в их среде, лишенной понятия «двуступенчатого» родства, - дедушкой. Короткая искра радости вспыхнула в его сердце, но он тут же затоптал ее: дочь предпочла своей семье людскую долю, и хотя его детёныш принёс детеныша, этот ребёнок был человеком. Существом другого рода, другой природы.