Хеску. Кровь Дома Базаард

Глава 6

Последующие дни для Лилиан смешались. Она вряд ли могла бы сказать точно, когда в ее комнате каменный пол сменился паркетом (скорее всего, тогда же, когда и в библиотеке), а когда на нем появился огромный пушистый ковер цвета сочной зелени, на котором она полюбила валяться, читая или делая записи. Лилиан могла бы с уверенностью сказать, что когда вечером первого дня поднялась в спальню и рухнула на кровать, то потолок находился гораздо ближе и был белее и скучнее. Во всяком случае, она наверняка запомнила бы спускающуюся на толстой цепи медную люстру с изогнутыми рожками, рядом с каждым из которых замерла озорная фигурка фавна. Круглое витражное окно, появившееся под самым потолком на второй день после ее приезда, сначала было совсем маленьким и выглядело каким-то робким. Но проникающий через него солнечный свет окрашивал пол в яркие задорные пятна, и Лилиан провела не один час, осознавая перемены в своей жизни и думая об их последствиях, пока на ее руках, ногах и лице, скользили красные, зеленые и фиолетовые прямоугольники. Это место – подушка на низком широком подоконнике – быстро стало ее любимым, и она часто устраивалась там, смотря на огромный парк Марака. При таком внимании можно было не удивляться, что со временем потолок унесся куда-то в невероятную высь, укрывшись деревянными панелями с широкими уютными балками, а витраж в окне разросся до размеров круглого стола короля Артура. Набор цветных стеклышек в нем менялся, то просто светясь яркими красками, то собираясь в какие-нибудь незатейливые картины, которые, однако, надолго не задерживались.

Стены, прежде безликие, со временем покрылись уютными обоями глубокого синего цвета с едва заметным узором. Кровать опустилась на низкие ножки, но саму ее, вместе с пухленькой прикроватной тумбочкой, приподнимал над полом высокий и просторный подиум, по всей площади укрытый разросшимся кроватным балдахином. Комната старалась стать для Лилиан убежищем, уютным уголком, в который она бы возвращалась с радостью, и девочка платила ей тем же, то и дело поглаживая то стены, то откос у окна, то подоконник. Появившуюся на прикроватном столике лампу со стеклянным зеленым абажуром и медной цепочкой для включения Лилиан восприняла как личный подарок и залог добрых отношений.

Ей приходилось запоминать массу информации, и что-то неминуемо улетучивалось из ее головы. Тиор с обстоятельностью университетского лектора рассказывал о быте хеску, а Лилиан старалась запомнить, в какой-то момент сдавшись и начав делать записи. Она узнала, что хоть все хеску и стараются сохранять нейтралитет, на самом деле все намного сложнее, и кланы опутывает паутина политических интриг, выражающихся в раздорах или заключенных союзах. Тиор также упомянул Игру – сложную систему отношений между Высокими Домами, которую контролирует Совет, но когда Лилиан с интересом подняла на него взгляд, наконец услышав знакомое слово, дед отмахнулся: «О ней потом, это сложно».