Котёнок

~2~

Устал навязывать свою любовь.

Когда Лухан пришёл домой с опозданием в четыре часа, Чимин наговорил много лишнего, обвинил его в равнодушии и выбросил растаявший торт в мусорное ведро. Пак очень надеялся, что любимый прижмёт его к себе, скажет «не накручивай, всё у нас хорошо, я ведь люблю тебя». Разве он не видит, не понимает, что эти слова ему сейчас жизненно необходимы?

Лухан не видел или не хотел видеть. Устало потёр шею, стоя в дверном проходе, смотрел долгим взглядом, словно решал для себя что-то. Был спокоен, пока Чимин трясся от льющихся из него эмоций и, как умирающий цветок ждет дождя, жаждал объятий.

— Я не держу тебя, Чимин.

Говорят, словами нельзя ударить и их не причисляют к физическому насилию, но почему тогда было так больно?

Ужасно обидно и противно до слёз. Его надо всего лишь успокоить, чуть крепче прижать к груди, сказать что-то тёплое, ласковое. Он поверит. Всегда верил. Но Лухан переложил ответственность на него, дал выбор. Что значит эта фраза?

Можешь идти, это ведь тебя постоянно что-то не устраивает? Или останься, но перестань быть таким требовательным?

«Я не держу тебя».

Так говорят тем, кто больше ничего не значит.

Всё это совершенно не правильно и совсем не то, чего он так ждал весь вечер.

Все три года.

Скрывая слезы и истерику, которая грозится стать сильнее, Чимин натянул старую кофту поверх дизайнерской любимой футболки, накинул куртку, сунул в карман кошелёк с мобильным и торопливо вышел из их квартиры, чтобы не сделать ещё хуже. Колючей шрапнелью в спину прилетело "прости" перед тем, как он закрыл за собой дверь. И стало ещё больней.

Его словно оглушило. Чимин не хочет верить и не будет искать смысл этого «прости». Он даст им обоим время остыть и хорошенько над всем подумать. Он отказывается верить, что это конец.

Наверное, мысли и правда материальны, потому что в эту же секунду, пока Чимин мысленно искал оправдание поступку Лухана, ему пришло смс. Замерзшими пальцами он провел по экрану, тая́ в душе надежду, что Лу ищет его, волнуется и сожалеет о ссоре. А потом буквы на экране слились во что-то непонятное. В подобие фразы, которую говорят в самом конце.