Little White Lies |Лиза Ира|

10

— Что у тебя с лицом? — Таня встретила сестру хмурым взглядом. — Ты выглядишь так, будто кто-то переехал твоего щенка... Погоди, кто-то переехал Андрияненко? — Младшая Лазутчикова только лишь сердито взглянула на сестру, продолжая заваривать себе чай. Она весь день была нема, словно рыба, поэтому сейчас Таня была полна решимости докопаться до сути. — Серьезно, Ира, что происходит?
Наконец, Ира остановилась и повернулась к девушке. Они до сих пор находились в полицейском участке, и в комнате отдыха никого не было, кроме них двоих.
— Лиза звонила мне вчера вечером. Она оставила сообщение, сказала, что ее подруга попала в аварию, и что она пробудет рядом с ней несколько дней, чтобы присмотреть.
— Окей. Что ж, это хорошо. Так ведь? — спросила Таня. Как бы они с шатенкой не сблизились с тех пор, как старшая Лазутчикова вернулась, между ними все еще оставалось много потерянного времени. Таня не всегда умела читать настроение младшей сестры так хорошо, как ей бы хотелось бы. Ира была тиха и робка: она держала все в себе, в отличие от старшей Лазутчиковой, которая просто напивалась выплескивала наружу все эмоции.
— Я перезвонила ей, — после недолгой паузы ответила Ира. — Я просто хотела проверить... Эм, она звонила с телефона своей подруги…
— И?
— И ее «подруга» на самом деле оказалась ее бывшей невестой.
— Оу...
***
Уже стемнело, когда Лиза подъехала к своей квартире, которую делила с Ирой. Она уехала из Калгари в Чистилище несколько часов назад, как только уговорила Мэган не выписываться. Доктор намеревалась вернуться домой, но Андрияненко и Клайв сумели вразумить ее.
Перед уходом из больницы Лиза еще раз проверила женщину. Она спала, поэтому Лиза со спокойной душой уехала. Было не так уж и поздно, но свет в большинстве окон многоквартирного дома не горел, в том числе и в квартире, в которой жили они с младшей Лазутчиковой, и Андрияненко не могла вспомнить, работает ли сегодня девушка допоздна или нет.
Она быстро поднялась по лестнице, ведь после почти двух дней, проведенных взаперти в больнице, было приятно размять ноги, и, войдя в квартиру, включила свет в коридоре, а после быстро сбросила туфли. Гостиная была пуста. Ни Иры, ни кошки Лизы не было в помещении, чтобы встретить русую. Девушка тихо прошмыгнула через каждую комнату в поисках кошки. В глубине души она боялась, что Ира могла ее по случайности выпустить.
Приоткрыв дверь в спальню, Андрияненко заглянула в темную комнату. Фигура под одеялом определенно принадлежала Ире, а комочек, лежащий рядом с ее головой, — Флоре. Полосатая кошка свернулась калачиком на боку, положив голову на щеку младше Лазутчиковой, и
Лиза на мгновение растерялась, ведь кошка вообще перестала спать в ее комнате с тех самых пор, как шатенка переехал к ней.
Андрияненко закрыла дверь и оставила их одних. Она прошла на кухню и налила себе пива, взятого из холодильника. Сейчас банок пива было намного больше, чем до того, как она уехала, так что, скорее всего, Таня приложила к этому свою руку. Она села на диван, натянула на себя одеяло, устроилась поудобнее и включила телевизор. Шатенка уже крепко спала, и Лиза не хотела рисковать разбудить ее, присоединившись к ней в постели, поэтому она заняла диван на ночь (хотя сейчас она не хотела ничего так сильно, как забраться в постель к Ире).
Лиза так сильно соскучилась по ней за последние пару дней... Не быть рядом с младшей Лазутчиковой, не иметь возможности поговорить с ней — это было больнее, чем ожидала Лиза. Она и не подозревала, насколько сильны ее чувства к Ире до тех пор, пока ей не пришлось оставить девушку здесь.
— Глупая кошка! — проворчала шатенка, выплевывая кошачью шерсть изо рта и переворачиваясь на спину. Рыжая бестия не оставляла ее одну всю ночь, поэтому шатенка проснулась с ней, практически лежащей на лице. Ее первым желанием при пробуждении было позвонить Лизе и рассказать ей обо всем, но потом она вспомнила, что телефон Лизы все еще был сломан, поэтому шатенка просто тяжело вздохнула. Она действительно скучала по русоволосой девушке...
Лиза должна была вернуться только ближе к вечеру, а у Лазутчиковой была вечерняя смена в «Шорти, так что она, вероятно, даже не увидит ее до самого утра, если Лиза вообще вернется домой. Да, это будет длинный и дерьмовый день.
Она в последний раз неохотно погладила кошку, откинула одеяло и выскользнула из постели, но остановилась как вкопанная, услышав доносившийся из кухни грохот, потому что это был явно не кот, который вышел вслед за Ирой и обвился вокруг ее голой ноги. Шатенка медленно подошла к выходу из комнаты, тихо открыла дверь и обхватила рукой хоккейную клюшку Лизы, которая была почти с нее ростом. Лазутчикова подняла оборонительное оружие в воздух и поползла вперед. Если кто-то и вломился сюда, то он выбрал не тот дом!
— Руки вверх, придурок! — Находящаяся на кухне Лиза подпрыгнула, ударившись головой об открытую дверцу шкафчика.
— Ой! Господи, Ира! — Помощница шерифа почесала затылок, и Ира уронила клюшку.
— Боже, мне так жаль! Я думала, что ты грабишь нашу кухню! — шатенка подняла клюшку и осторожно прислонила ее к стене. — Ты в порядке?
— Жить буду, — отшутилась Андрияненко. — Ты решила, что я захватчица, и пришла сюда, вооруженная старой хоккейной клюшкой? — нахмурилась она, глядя на девушку.
— Я знаю, как себя вести. Я — Лазутчикова! — ответила Лазутчикова, обиженно надув губы, ведь она вовсе не была беззащитной девушкой: даже без своего оружия она могла быть силой, с которой приходилось считаться.
— Будто я этого не знаю. — фыркнула Лиза.
— Что ты вообще здесь делаешь? Ты должна была вернуться только сегодня вечером. — Ира была счастлива видеть ее, правда, но в то же время она все еще злилась на Лизу за то, что та ей соврала.
— Но я вернулась вчера вечером.
— Вчера вечером? Ты спала на диване? Почему ты не легла в кровать? — Шатенка становилась все более раздраженной с каждым новым открытием рта Андрияненко.
— Было уже поздно. Я не хотела тебя будить, — Лиза нахмурилась еще сильнее, она не ожидала, что их разговор придет к подобной инквизиции, ибо никак не могла понять, почему шатенка так на нее злится. — Я планировала приготовить завтрак. Хочешь вафель?
— Вообще-то у меня была запланирована ранняя встреча с «Черными значками». Не хочу заставлять ждать Таню и Доллса. — Шатенка не смогла посмотреть в глаза Лизе, когда она нагло солгала ей и направилась обратно в спальню, которую девушки раньше делили. Она быстро оделась и вышла, не сказав больше ничего, кроме «увидимся позже», адресованного соседке по комнате.
Полицейский участок был почти пуст, дневная смена должна была начаться только через час. Ира проскользнула в офис «Черных значков» в задней части здания, и никто даже не спросил ее о Лизе.
— Доброе утро. — кивнул ей Доллс, не отрывая глаз от отчета, который читал.
— Доброе. — Младшая Лазутчикова уселась за письменный стол и принялась бесцельно передвигать книги и листы бумаги, стараясь казаться занятой.
Доллс и в лучшие времена был не слишком разговорчив, но в это утро он казался особенно тихим. Возможно, он уловил настроение Иры и решил, что лучше оставить девушку в покое. Едва они обменялись парой слов, как около полудня в дверь ввалилась Таня.
— Ты опоздала. На три часа. — сказал Доллс, одарив свою заместительницу своим фирменным укоризненным взглядом.
— Тогда пойди и найди кого-нибудь другого, чтобы убить всех возвращенцов... Ах, подожди-ка, — ухмыльнулась старшая Лазутчикова, решив не продолжать итак логичную фразу. Доллс же решил промолчать, просто переключая все свое внимание обратно на компьютер. Таня тоже сменила тему, сосредоточившись на своей унылой младшей сестре. — Что с тобой, малышка? Все еще скучаешь по Андрияненко?
— Она уже вернулась, — ворчливо ответила шатенка. Девушка провела большую часть утра, перечитывая один и тот же отрывок из пыльной старой книги, но она не могла достаточно сосредоточиться на строчках, чтобы уловить хоть единое слово. Ее своего рода ссора с Николь повторялась раз за разом в голове.
— В смысле?
— Она вернулась вчера вечером. Не то, чтобы она потрудилась рассказать мне... В общем, она спала на диване.
— Уф-ф-ф... — Таня оглянулась через плечо на босса. Он, казалось, даже и не слушал разговора девушек, но она знала, что это совершенно не так. — Окей. Обеденный перерыв.
— Таня, тебе еще нужно...
— Все дела потом, Доллс!
Несмотря на возражения Иры, старшая Лазутчикова вывела ее из участка и повела в закусочную, расположенную вниз по улице. Сестры проскользнули к столику в дальнем конце зала.
— Ладно, выкладывай, — Таня долго и пристально смотрела на свою младшую сестру. — Что происходит? Я думала, ты сделаешь все возможное, чтобы вернуть Лизу.
Шатенка пожала плечами, выглядя точно так же, как она выглядела, когда ей было шесть лет, и она молча уговаривала Таню не отрезать волосы одной из ее кукол «Барби».
— Итак, когда ты сказала, что она не ложилась спать в кровать прошлой ночью... Вы двое были... Я имею в виду, вы сделали это?
— Серьезно, Таня? — Шатенка была невозмутима, но ее взгляд становился все более пристальным. — Нет! Мы ничего не делали! — прошипела она тихим голосом, не желая, чтобы их услышала официантка, которая подошла принять заказ. Младшая Лазутчикова подождала, пока они снова останутся одни, и объяснила:
— Мы уже пару недель спим в одной постели, и между нами ничего не было.
— Но ты же этого хочешь. Разве я не права? — ухмыльнулась старшая Лазутчикова. Она не унималась с тех пор, как Вэйверли призналась, что ее, возможно, влечет к русой девушке.
— Она поехала в город к своей бывшей, Таня! И она соврала мне об этом! Это не значит, что она просто поехала проведать какую-то девушку, с которой они раньше встречалась! Они жили вместе! Они были помолвлены! Что, если Лиза решит, что совершила ошибку, переехав сюда? Что, если она захочет вернуться обратно в город?
— Тогда ты попросишь ее остаться, — сказала Таня так, словно это была самая очевидная вещь в мире, так, будто шатенка могла просто подойти к Лизе и сказать ей, что она чувствует, в попытках заставить ее остаться.
— Я не могу просить ее об этом, — вздохнула Ира. — Я даже не знаю, что чувствую к ней. Как я могу просить ее отказаться от шанса быть счастливой, если между нами происходит что-то невнятное?
Потянувшись через стол, Таня накрыла своими ладонями руки сестры и посмотрела ей прямо в глаза с терпеливой и любящей улыбкой.
— Ира, ты самый умный человек из всех, кого я знаю, но иногда ты можешь быть настоящей болванкой. Ты сходишь с ума из-за того, что Андрияненко может вернуться к своей бывшей. Именно это и говорит мне о том, что ты уже знаешь, что чувствуешь... Так что просто избавь всех от этих страданий и скажи ей уже! — Ира закусила губу и виновато посмотрела на официантку, которая подошла к их столику с двумя тарелками. — Иди. У меня еще пирог. Просто оставьте мне двадцатку. — Старшей Лазутчиковой не нужно было повторять дважды, поэтому шатенка вытащила из сумочки две купюры и бросила их на стол.
— Спасибо, я люблю тебя. — Она поцеловала сестру в щеку прежде, чем направиться прямо к двери. Таня была права. Ей нужно было поговорить с Лизой. Что бы ни происходило между Лизой и ее бывшей, Ира должна была изложить свою точку зрения, она должна была рассказать русой о своих чувствах.
Дорога до квартиры прошла как в тумане. Казалось, она только что вышла из закусочной, а уже через минуту стояла у входной двери. Она услышала музыку, доносившуюся из квартиры, и, войдя внутрь, застала девушку на кухне: Лиза стояла за столом и что-то резала, покачивая бедрами в такт музыке, звучавшей по радио, и тихонько подпевала. Младшая Лазутчикова застыла как вкопанная, улыбка расползлась по ее лицу, когда пение Андрияненко стало громче. Оказывается, у нее был довольно приличный певческий голос...
— Не могла бы ты передать мне терку? — Ира подскочила, когда Андрияненко небрежно бросила вопрос через плечо, не поднимая глаз. Она ясно слышала, как шатенка вошла в помещение.
— Что? — Лиза наконец повернулась, и на ее губах заиграла веселая ухмылка.
— Я полицейская, помнишь? Мы, как правило, весьма наблюдательны.
— И ты готовишь ужин... После того, как я себя вела этим утром... — Нутро шатенки скрутило от чувства вины, ведь она ужасно вела себя с Лизой утром, а теперь девушка готовила ей ужин.
— Ты вела себя нормально. Я же понимаю, ты просто очень спешила...
— Нет. Не спешила, — перебила ее Ира прежде, чем Лиза успела продолжить. — Сегодня утром у меня не было никакой встречи. Я злилась на тебя и соврала, чтобы уйти.
— Вот как... — Выражение лица Андрияненко стало непроницаемым. — Ну, ничего страшного. Мне следовало позвонить и предупредить тебя о том, что я вернусь пораньше...
— Прекрати это делать! — рявкнула шатенка. Каким-то образом ее извинения превратились в громкий и панический крик.
— Прекратить делать что? — И снова девушка ввела русую в ступор. С тех пор как она вернулась, они с Ирой слегка отдалились.
— Прекрати быть такой приветливой со мной! Прекрати быть такой понимающей и просто покричи на меня! Назови меня эгоистичной идиоткой!
— Ира, ты даже отдаленно не эгоистичная, — затараторила Андрияненко. — Ты самый милый, самый добрый человек, которого я когда-либо встречала. Если ты злишься на меня, то у тебя должна быть веская причина... Честно говоря, это я должна извиняться. Я солгала первой, я не поехала в город, чтобы повидаться с подругой. Это была Мэган — моя бывшая. — призналась Лиза, чем вызвала глубокое удивление Лазутчиковой. Честно говоря, теперь настала ее очередь быть искренней.
— Я все знаю ... Я перезвонила тебе на днях и услышала ее голос в автоответчике. Вот почему я злилась на тебя сегодня утром. — Глупо было признаваться в этом вслух.
— Ты... Почему? Я имею в виду, почему ты разозлилась, а не оставила сообщение, или не перезвонила еще раз?
— Потому что... — начала было Ира, но слова застряли у нее в горле. Она не могла этого сказать. Она еще не была готова произнести это вслух.
— Ира, я...
Шатенка рванулась вперед, впившись губами в губы Лизы так сильно, что обе девушки отшатнулись. Первой реакцией Андрияненко было положить руки на бедра девушки. Ира ожидала, что русая оттолкнет ее, но та этого не сделала: Лиза притянула ее ближе, так, что их тела оказались плотно прижатыми друг к другу, и начала интенсивнее целовать ее в ответ.
Это был не первый их поцелуй, только не с таким подтекстом. Но это был их первый концерт без зрителей. Они были только вдвоем. Они не устраивали шоу ни для кого другого, Ирина Лазутчикова целовала ее по-настоящему, а Лизе казалось, что она вот-вот взорвется от счастья. То, что вначале было нерешительным поцелуем, вскоре превратилось во что-то гораздо более настойчивое и горячее, и Ира тихонько ахнула, когда руки Лиза оказались прямо под ее рубашкой.
— Прости... — У Андрияненко перехватило дыхание, когда она отдернула руки, позволяя им осторожно оторваться от пылающей кожи девушки, фактически не касаясь ее. — Извини, я... Думаю, нам стоит поговорить об этом.
— Определенно, — поспешно кивнула шатенка в знак согласия. — Мы обязательно должны поговорить... Позже. — Она коснулась пальцем выреза рубашки Лизу и снова притянула ее к себе, чуть ли не сбивая с ног и возвращаясь к алым губам. Возражений Лизы не последовало, и ее ладони быстро опустились на бедра Иры, как будто для них это было самым естественным местом.