Dangerous

three

Все матери немножко помешанные.

Джером Дэвид Сэлинджер

Вторник 10 октября 2015 год.
Лос-Анджелес

- Тебе что-нибудь нужно купить? - в спешке спрашивает Ной, ловко хватая ключи от машины с журнального столика, и делает ещё пару поворотов, прежде чем стать ровно и посмотреть мне прямо в глаза, ожидая моего ответа.

- Нет, спасибо.

Я вежливо отказываюсь от его милого предложения, только потому, что мне не нужно, чтобы он за меня платил. И даже тот факт, что я живу в его доме без денег, не сможет помешать этому. Юноша быстро пожимает плечами, бросает холодное «ладно» и моментально скрывается за дверями дома, оставляя меня одну в этом огромном доме со своими странными мыслями.

Все эти семь дней пролетели словно один, оставляя большой и глубоки отпечаток в моей жизни.

Я категорически не хочу возвращаться домой. Здесь так хорошо с ним. И даже несмотря на то, что в последние дни Ной стал повышать на меня голос, это ничего не значат.

Не подумайте, что мне это нравится, однозначно нет, но в то же время я не испытываю того, то испытывала раньше: ужасную боль в груди, из-за которой появлялось чувство ненужности и даже обреченности; я не чувствую ничего такого, что могло бы меня обидеть. Ведь, по сути, мы никто друг другу, и даже то, что он проявляет ко мне какие-то знаки симпатии ничего не значит. Хотя бы только потому, повторюсь, что я уже привыкла к такому.

Но если посмотреть совсем с другой стороны, то он кричит из-за простых пустяков, в особенности бытовых. Он как бы должен понимать, что я не такая богатая, как он, и у меня, конечно же, не было таких приборов, которые имеются у него. И иногда мне даже забавно смотреть на его милое, красное лицо от злости; когда все уже капли терпения просто лопаются и он кричит изо всех сил на меня. Вот тогда я готова стукнуть его чем-нибудь, но не могу. Жалко ведь.

К тому же, после своих, будто девчачьих истерик, Ной начинает ускоренно извиняться передо мной, а я, в свою очередь, готова расплакаться от такого зрелища. Одно только «извини» чего стоит. После этого я готова простить что угодно. Ну а как не простить, когда он смотрит на тебя щенячьими глазками.

За этим очень мило наблюдать. Влиятельный, серьезный и брутальный мужчина превращается в маленького ребенка, извиняясь. А потом вновь становится непоколебимым.