Лондонские поля

4

-А ты зачем… Ты что, со мной? — Антон посмотрел ему в глаза с нечитаемым интересом, но с хорошо заметным удивлением в тот момент, когда Попов выдернул ключ зажигания и принялся собираться покинуть машину.       Арсений на секунду замер, разглядывая взъерошенного парня, который растекся по сиденью и, казалось, он вовсе и не собирался покидать авто. — А ты разве дойдешь? — бросил ему вызов мужчина. — Да вообще без проблем, можешь не утруждать себя, — нахальным тоном выпалил Шастун, будто бы обидевшись на его слова.       Он открыл дверь в попытке покинуть салон, и Арсений начал наблюдать за раскляченными действиями Антона: тело его практически не слушалось из-за нарушенной координации. Мужчина понял, что если он ему не поможет, то тот едва сможет дойти до своей квартиры. Смертельно опасный коктейль медленно, но верно начинал действовать все сильнее, подходя к своему пику.       Наконец, Шастун покинул авто и, захлопнув дверь, виляя, направился в сторону третьего подъезда. В какой-то момент он споткнулся и едва не упал, налетев на столб фонаря, который был возле подъезда. — Черт, аккуратнее, — стараясь подхватить Антона, протараторил Арсений. Сейчас ему почему-то стало не до веселья. — Я в состоянии подняться домой сам, — начал отпираться Антон, стараясь оттолкнуть Попова, но тот оказался сильнее, потому притянул парня к себе, уверенно сжимая ладонью его талию. — Ладно, черт с ним, — наконец, сдался Шастун и, перекинув руку через голову Арсения, положил ее на плечо мужчины.       Они поднялись на шестой этаж, и Шастун потянулся за ключами от квартиры. Несколько секунд он пытался попасть в замочную скважину, пока Арсений не взял инициативу в свои руки. Отперев дверь, они оба с грохотом ввалились в просторную двушку Шастуна. Арсений пытался удержать размякшее тело парня, но тот, казалось, уже был практически в бессознательном состоянии. С каждой последующей минутой ему становилось только хуже. — Антон, тебе совсем плохо? — дрожащим голосом спросил Попов.       Впервые за долгое время он начал испытывать гнетущее чувство вины. Но парень лишь только качнул головой и в эту же минуту увалился всем телом на мужчину, вжав того в входную дверь.       Арсений собрался с силами и, придерживая парня, завел его в ванную комнату, попутно скидывая с ног обувь. Он усадил Шастуна на край ванной, разул его и включил напор ледяной воды. Антон сидел с закрытыми глазами, пошатываясь в стороны и, казалось, абсолютно ничего не понимал. Арсений кое-как стянул с парня черный балахон, отчего Шастун дважды чуть не перевернулся назад.       Теперь он сидел обнаженный по пояс, и Арсений мог наблюдать, как ребра парня раздавались взад-вперед от частого и прерывистого дыхания. В этот миг Арсений испытал странное, едва ощутимое чувство; по его нервам пробежал короткий разряд, немного пугающий и растворяющийся где-то внизу живота. Мужчина мотнул головой, стараясь подавить это знакомое ему чувство, прекрасно осознавая, о чем щебетало его тело внутри.       Затем Попов ухватился за душ. Переключив кран с холодной водой, он намеревался обдать ей еле живого Шастуна. И как только он окатил парня ледяной водой, тот резко на минуту пришел в себя. От чувства обжигающего холода парень всплеснул руками и, выбив душ из рук Арсения, он случайным образом окатил мужчину с ног до головы. — Бля-я-ть! — вздрогнул Попов, бросая шланг с душем в ванную, вновь стараясь поймать поплывшего Антона, который уже умудрился разбить локоть о кафельную плитку стены. — Мне просто пиздец, — еле промямлил Шастун, оказываясь в руках Арсения. Попов прижал парня к себе, стараясь поставить того на ноги.       И как только Арсений коснулся своими ладонями влажной спины Шастуна, то сразу почувствовал, как худощавое тело содрогается от холода. Попов закусил губу, чувствуя как сорочка налипает к его груди под слабым натиском размякшего тела Антона. Парень опустил голову на плечо мужчины, продолжая сбивчиво дышать ему в шею. — Все, пошли, тебе нужно лечь, я щас принесу воды, — выволакивая Антона из ванной,надрывисто пробормотал мужчина.       Они завернули в комнату, и Арсений оглянулся по сторонам, в попытке найти кровать в полумраке. К его счастью, она оказалась в двух шагах от него. Мужчина усадил парня на край, думая о последующих действиях. — Тебе нужно снять джинсы, они насквозь сырые, — нелепо произнес Арсений, но Антон лишь только откинулся назад и что-то невнятно промычал.       Через секунду парень потянулся к пуговице и, расстегнув только ее, накрыл ладонями свое лицо, томно вздыхая. — Давай снимай, как ты спать в сыром будешь?       Антон продолжал глубоко дышать, не делая никаких попыток избавиться от мокрой одежды, тогда Попов громко фыркнул и сам потянулся к его штанам. Он ухватился за края и аккуратно стянул их, а затем повесил на спинку рядом стоящего стула. — Так, все, сойдет. Антон? Только не засыпай пока! Ясно? — оттянув от груди налипающую сорочку, выдохнул Арсений.       Мужчина знал, что сон в таких ситуациях был крайне опасен тем, что человек мог попросту задохнуться или умереть от остановки сердца. Разумеется, Арсению такого исхода хотелось меньше всего. И не потому что он был пропитан вселенской жалостью к людям, нет. Если и случись что-то с этим парнем сейчас, он — единственный свидетель, а с его положением дел связываться с полицией было крайне рискованно.       Мужчина завернул Антона в одеяло и, отправившись на кухню, принес стакан и графин с водой. — Антон? — в полумраке окликнул парня Арсений, наливая жидкость в стакан. — Тебе нужно выпить воды.       Антон поначалу лежал не шевелясь, а затем медленно повернулся и постарался привстать с кровати, собрав в себе последние силы. Мужчина протянул воду, но поняв, что Шастун не в состоянии держать что-либо в руках, он присел на край дивана и поднес стакан к губам парня. — Тебе надо выпить все это полностью, — настойчиво попросил он. — Угу, — протянул парень не размыкая губ. Тогда Арсений скользнул рукой под его голову, стараясь приподнять его, придерживая за затылок, и приложил к губам Антона прохладную каемку посуды. — Давай, — мужчина чуть наклонил стакан так, что вода коснулась губ парня. Он почувствовал это и слегка приоткрыл рот, начав медленно делать небольшие глотки.       Арсений продолжал наклонять стакан, но внезапно заметил, как две небольшие струйки воды плавно потекли по подбородку парня, стекая на его шею и продолжая свое движение по широкой груди. Тогда Арсений убрал стакан от его губ и поставил остатки на прикроватную тумбу. Он аккуратно переместил голову Антона на свое предплечье, продолжая придерживать его и наблюдать за каплями воды, которые теперь нахально катились по обнаженному торсу парня в пробивавшимся сквозь окно свете холодной луны. Арсений набрал в грудь воздуха и на секунду задержал дыхание, а затем громко выдохнул, переведя дух.       В спальне нависла звенящая тишина и Арсений продолжал сидеть возле Антона, периодически проверяя его дыхание тыльной стороной ладони и изредка касаясь ею груди парня, чтобы прочувствовать его сердцебиение. Спустя долгих двадцать минут его дыхание выровнялось, а сердце, казалось, стало биться ровнее. — Тебе получше немного? — рассматривая лицо Шастуна, спросил Арсений.       Антон приоткрыл глаза. Он попытался сосредоточиться на мужчине, силуэт которого со спины озаряло ночное светило. — Да, немного получше, — наконец, спустя долгое время пробормотал Шастун.       Арсений немного расслабился, понимая, что тот и вправду чувствует себя лучше, раз теперь может что-то сказать. Ночь продолжала наступать, просачиваясь и растекаясь по комнате через окно, любопытно наблюдая за ними двумя.
•••
      Антон проснулся примерно в три часа дня от разрывающей голову боли. Во рту все пересохло, а тело периодически содрогалось в легком треморе. Он осмотрелся вокруг, стараясь вспомнить все то, что происходило вчера. Шастун помнил обрывками то, как он оказался дома; то, как Арсений пытался ему помочь.       Он покинул кровать и медленно прошелся по квартире. Арсения здесь не было. По всей видимости, тот сразу же уехал, как только понял, что Антону ничего больше не угрожает. Затем в голове у парня всплыла странная мысль: как же они смогут теперь вновь увидеться, если они даже не обменялись номерами телефонов. Эта мысль показалась ему странной, даже немного пугающей, и почему он об этом подумал?       Внезапно зазвонил телефон, и Антон потянулся за аппаратом, лежавшим на краю кровати. На дисплее высветился номер телефона Стаса, и Антон поспешил ответить на звонок. — Ну, и где тебя черти носили? Мы обзвонились вчера все тебе. — Бля, долгая история, — неохотно бросил Антон, ставя на громкую связь Шеминова и проверяя входящие и исходящие вызовы. К его удивлению, в журнале вызовов было около шести пропущенных и одного набранного неизвестных номеров. — Это вы все звонили? С разных, да? — Говорю же, да! И где тебя носило? Ты хоть сегодня встретишься с нами? — А чего вы там собрались делать? — Ну, мы вчера не пошли в итоге никуда, думали тебя сегодня выцепим и пойдем в бар. — Блять, опять пить, — зажмурился Антон. — Хотя мне стоило бы похмелиться. — Ты вчера где накидаться-то успел? — донесся удивленный голос Шеминова с другого конца телефона. — Я не накидался, у меня закончился курс, и я решил выпить, но препарат еще был в крови… В общем, встретимся — расскажу. Ну что, где и во сколько? — Давай в нашем баре? В семь часов. — Ладно, договорились, но я не буду пить ничего крепкого, — вялым голосом протянул Шастун и повесил трубку. Он направился в ванную и принялся неторопливо собираться.
•••
      На часах ровно 19:00. Не опоздав ни на минуту, Шастун зашел в бар и последовал в самый дальний зал, где обычно они собирались с парнями. Народу в баре было не так уж и много, отчего Антон уже на пороге второго зала мог слышать заливистый смех Сереги и достаточно громкий голос Стаса. Эти двое уже опустошали по второй кружке ледяного пенного «бланша», что-то бурно обсуждая и не замечая ничего в округе. — Здорово! — подойдя к столику парней, с улыбкой поздоровался Антон, протягивая руку. — Бля, ну наконец-то, — расплылся в улыбке Серега, синхронно вставая с Шеминовым и пожимая руку Антону, чтобы поздороваться. — Ну, и где тебя носило вчера? — возвращаясь на свое место, строго добавил он. — Долгая история, — неохотно отозвался Антон, усаживаясь рядом со Стасом.       Он схватился за барную карту и принялся что-то в ней с интересом изучать. На самом деле выглядел при этом он глупо, так как в этом баре они зависали не первый год, и Шастун знал барную карту чуть ли не наизусть. — Так, ну и? Где ты вчера пропадал? — снова после паузы сотряс инквизиторским голосом воздух Матвиенко. Сейчас он был как никогда похож на блюстителя закона, допытывая не желающего поддерживать эту тему Антона. — Ну, я был на той выставке, — неуверенно начал Шастун, откладывая в сторону карту бара. На его счастье в этот момент к их столу подошла официантка, чтобы принять заказ нового гостя. — Мне, пожалуйста, светлое нефильтрованное, одно. — Хорошо, а вам, молодые люди? Повторить? — обратилась девушка к Стасу и Сереже. — Да-да, еще по кружке такого же, пожалуйста.       Девушка взяла заказ и поспешила удалиться. Серега продолжал требовательно смотреть в глаза Антона, а тот делал вид, что абсолютно не понимает, чего от него ждет приятель. — Ну был ты на выставке. Это та, где у Стаса проблемы с растаможкой произошли? Подожди, а каким ветром тебя туда занесло?! — с удивлением вспыхнул Матвиенко, делая глоток холодного пива. — Да вообще странная ситуация, — начал Шастун, чувствуя, что голос его звучит совершенно неуверенно. Он на секунду замолчал и, собравшись, начал говорить более твердо, чуть прибавив тон: — Я, короче, вчера нашел паспорт одного из пассажиров в нашем терминале, открыл его, а там был вложен пригласительный на выставку «Лондонских полей». Ну, я и поехал туда и вручил пропажу его владельцу.       Матвиенко переглянулся с Шеминовым, изогнув бровь от легкого удивления. — То есть ты тупо поперся на выставку, чтобы отдать паспорт какому-то человеку, вместо того, чтобы передать документы в полицию при аэропорте? — снова начал Сережа. — Ну, знаешь, как на самом деле, — начал оправдываться он под тяжелым взглядом Матвиенко, — просто еще до этого Стас рассказывал про эту выставку, а потом я нашел паспорт. Знаешь, тупо как-то само собой все вышло, — наконец, выкрутился Шаст. — И ты весь день что ли там был? — раздался голос Шеминова.       Антон заелозил на месте, покручивая кольца на своих длинных и худых пальцах, демонстрируя Сереге свое волнение. — Я передал паспорт его владельцу, и потом мы разговорились о жизни, о том о сем, и он пригласил меня на вечеринку от организатора. — И ты поперся с незнакомым тебе человеком на вечеринку? Это хоть баба была, Шаст? — не отвлекаясь на подошедшую официантку с их заказом, строго спросил Сергей.       Антон ухватился за кружку и сделал несколько жадных глотков холодного пива, стараясь чуть-чуть растянуть время. — Нет, — глядя на кружку, холодно ответил парень. — Он сам превосходно разбирается в живописи, и это было отличным шансом завести через него новые знакомства среди творческих людей.       Глаза Матвиенко округлились до нереальных размеров, ровно как и Стаса. Они оба замолчали, стараясь переварить ту ахинею, которую нес их друг. На самом деле они оба знали о том, что Антон подумывал о выставке, он даже об этом как-то раз говорил, но всерьез они никогда его желание не воспринимали, считая это несерьезным увлечением взрослого человека. К тому же работающего пограничником. Именно из-за этого непонимания со стороны близких друзей Антон и перестал посвящать их в свои творческие планы и идеи, разделяя это только между Оксаной и парой других друзей со своей работы. — Подожди, ты снова? То есть ты затусил с каким-то левым чуваком? И где это все было? — снова задал очередной вопрос Матвиенко, слегка наклонившись к растерянному Антону. — Ну да, мы выпили на теплоходе, который, как я понял, был арендован организатором, а потом мне стало нехорошо, и Арсений докинул меня до дома. Я просто не подумал о том, что препарат может так долго оставаться в крови, — Антон хотел было закончить на этом, но Сергей продолжал свой допрос. — Это выглядит странно: обычно нормальные люди так не поступают. Я имею в виду, что вот так вот пригласить на вечеринку незнакомого человека, к тому же, абсолютно не шарящего в «высоком» искусстве. И тебя ничего не смутило, хочешь сказать? — А что меня должно было смутить? Арсений вполне себе нормальный человек. Он разбирается в живописи, работает оценщиком антиквариата и у него уйма знакомых в этой сфере. Знаешь, обычно такие люди интеллигентны, — начал оправдывать того Шастун. — И как оказалось, нам есть о чем поговорить. Вам же это мало интересно, ребят. Это ли все не объясняет? К тому же, когда мне стало нехорошо, он довел меня до квартиры, помог мне хотя бы немного прийти в себя, а затем уехал. Кстати, это с чего бы вдруг я не шарю, а? — Пиздец, Шаст, ты вообще что ли больной? — взвыл от услышанных слов Антона Матвиенко. Он не понимал, почему тот говорит об этой ситуации так легко и спокойно, будто бы он привел к себе в дом какого-то старого приятеля. — Я не удивлюсь, если по итогу у тебя вычищена хата, это очень похоже на одну из схем. Сначала тебя поят до потери сознания, отвозят домой, а на утро нет сбережений. И вообще, с чего бы ему с тобой сюсюкаться, а? Ты не находишь это странным? — Бля, Серег, все нормально, я все проверил, все на месте. Он ничего не взял, — на повышенном тоне ответил ему Антон, будто бы очерняющие Попова слова от приятеля смогли его задеть. Затем Антон притих, поняв, что выглядит немного глупо. — Хорошо. Значит он не преследовал эту цель. Значит что-то другое, — рвано и настырно прошипел Матвиенко, не желая уступать Антону. — Прекрати, Серег! Слушать вот это вот тошно! — Шастун закатил глаза, слегка помотав головой. — Ты скоро свихнешься со своей работой — подозревать всех и каждого. Неужели нельзя отграничить эти вещи? Я имею ввиду, оставляй своего Шерлока в стенах кабинета и будь с нами собой.       Матвиенко сделал большой глоток и отставил кружку в сторону, ничего на это не сказав. В его голове зародилось странное подозрение, и теперь, как человеку, работающему в органах, ему стало интересно узнать, что за новый «друг» появился в кругу общения Антона. Он был глубоко убежден в том, что ничего не бывает просто так, и его внутреннее чувство обеспокоенности за приятеля это подтверждало. Это чувство никогда его еще не подводило, и он твердо решил, что накопает информацию на этого Арсения, пока еще не слишком поздно…
•••
— Ну, и что ты хочешь сказать? — Позов расхаживал по гостиной квартиры Попова. Он выглядел обеспокоенно, в то время как Арсений сохранял невозмутимое хладнокровие. — Он — идеальный вариант, я тебе говорю! — Я сомневаюсь, — Дима неуверенно покачал головой, продолжая нарезать круги вокруг громадного кожаного дивана, на котором растекся мужчина. — Он нихрена ничего не поймет. Он не смотрит вглубь, понимаешь? Он не обращает внимания на многие вещи, в частности на детали. Да и потом, я знаю его слабости, — с апломбом заявил Арсений, тем самым добавляя Позову еще больше раздражительности. — Бля, Арс, ты пойми одну вещь: он работает пограном, а это значит, что и с мусорами он на короткой ноге! Пойди что не так, ты в такую жопу влетишь, и я вместе с тобой! Нам стоит вернуться к изначальному плану. Нахрен такие риски! — Господи, — Попов закатил глаза, вдавившись глубже в диван. — Слушай, я делаю свое дело, ты делаешь свое. Если я говорю о том, что я уверен, значит я уверен. Тем более наш первый план не доведен до ума, там не просчитаны мелочи, понимаешь? — Да что ты так прицепился к нему?! — Дима на секунду остановился, всплеснув руками, пытаясь понять, чем ему так дался этот парень. — Я прямо чую, все по пизде пойдет! Вот прям уверен, что этот Антон не такой простой, каким кажется. — Я нарыл на него достаточно информации за четыре месяца, я знаю его как облупленного, поверь, все пойдет, как по маслу. Он слишком наивен. Вообще не понимаю, как он работает на этой должности. — Вот именно! Вот именно! — ястребом подлетев к дивану, зашипел Дима в лицо Арсению. — Арс, если бы он был дурачком каким-то, то, бьюсь об заклад, он не работал бы пограничником. — Прекрати! Ты меня уже утомил своим нытьем. Делаем так, как договаривались.       Дима продолжал кружить по гостиной, перебирая в голове всевозможные варианты и выстраивая новые ходы, которые можно было бы предложить Попову. Но в голову ничего путного не лезло, неужели так и придется соглашаться с планом Арса? Хотя особого выбора у него не было. Если Арс проникался идеей и был уверен в том, что все пройдет, как надо, это могло значить только одно — переубедить его в обратном было уже невозможно. В конце концов, они оба еще ни разу не потерпели фиаско, следуя по схемам Попова, да и времени на разработку новых планов действий абсолютно не было. — Черт, ладно, похуй, — на выдохе выпалил Позов. — Но если ты спалишься, я за тобой не пойду, ясно? Это единственное мое условие, понятно? И никаких «переобуваний». Все четко, строго и по курсу. Чтобы я не слышал потом, что ты передумал с ним, ясно? У тебя был сейчас шанс. — По рукам. Я знаю, что делаю. Иначе я бы давно сидел за решеткой, — наглой, самоуверенной улыбкой сверкнул в лицо Позову Арс. — Мне необходимо встретиться с ним еще раз. — Делай, что хочешь, у меня своих проблем хватает. Кстати, что с визами? — опомнился Позов. — С визами? Ах, да-да, мне нужно набрать Паше. Он все сделает, за это можешь не париться. Мне нужно только ему об этом напомнить.       Арсений полез за телефоном, чтобы набрать номер приятеля, который был с ними в доле и помогал через «своих людей» получать им двоим ускоренные визы Великобритании, да и вообще визы любых стран.