Лондонские поля

20

     Время тянулось, казалось бы, уже целую вечность. Солнце повисло над горизонтом, как яркий гелевый шар, и никак не уходило в закат. Время, будто бы на мгновение, ломаясь в своем механизме, замирало, а затем снова текло.       Шастун практически не разговаривал, лишь изредка вставал с кресла и уходил на пару минут на кухню, а затем возвращался обратно. Пару раз парень попытался дозвониться до Матвиенко, но тот, разумеется, не отвечал. Антон даже не знал, что стал бы говорить Сереге, если бы тот все же взял трубку. Наверное умолять? Или шантажировать? Впрочем, это было уже абсолютно неважно.       От всего этого Шеминов чувствовал себя подавленно, понимая то, что испытывал его друг. Он знал, что поделать с этим вряд ли что-то возможно, но тем не менее, всячески старался поддержать безутешного Антона.       Время продолжало тянуться, и каждый из них думал о чем-то своем: мысли об Арсении и о том, что теперь будет дальше, не покидали бедную голову Шастуна. Стас же, сидя напротив, изредка поглядывал на поникший вид своего друга, думая о том, насколько сильно парень проникся мужчиной. Для Стаса это было чем-то удивительным, ведь он никогда не видел таких искренних чувств и переживаний, которые сейчас испытывал Антон. Бесспорно, для таможенника было большим удивлением и само признание Антона касательно Попова, но кому какая, к черту, разница? Все становится неважным по умолчанию, если ты по-настоящему счастлив с человеком. — Шаст, — приятель сотряс повисшую в воздухе тишину, которая уже начинала разрывать их в клочья. — Давай поговорим?       Антон вздохнул, и желваки непроизвольно заиграли на его лице. — О чем? — безразлично спросил он.       Шеминов немного подался вперед, собирая в своей голове слова в одно предложение. Это было нелегко, потому что то, что он собирался сказать Антону, было весьма трудным для восприятия. — Антох, я не хочу тебя обнадеживать, — неуверенно начал он, глядя на грустные глаза Антона. — Я не уверен, что мы сможем как-то разрешить эту ситуацию. Мне, правда, жаль. До стягивающегося внутри узла, жаль, — его голос дрогнул в тот момент, когда он увидел, как сильно зажался Антон. — Д-да. Ты, похоже, прав, — ломано произнес Антон от возникшей в горле неприятной горечи. — Нужно постараться это пережить. Вот и все, — он иронично развел руками, подняв угасший взгляд на Шеминова. — Тох, но я с тобой! У меня еще есть тот самый козырь, и я могу им воспользоваться, — намекая на свои слова, сказанные ранее Матвиенко, пробормотал Стас. — Это последняя надежда. — Не надо, прошу тебя! Неизвестно, чем это может закончится! Я ценю это, но если я останусь один на свободе, то нахуй она мне нужна? — нервно бросил Шастун, понимая, что он не готов потерять вдобавок и близкого друга.       Они просидели вдвоем до позднего вечера, и, когда Стас покинул квартиру, Антон достал бутылку коньяка. Конечно, алкоголь никогда не решал проблем, но он позволял на некоторое время выпасть из реальности и хотя бы на какое-то время немного обезболить нарывающие чувства.       Вернувшись с кухни обратно в гостиную, Шастун щедро плеснул темно-янтарную жидкость в снифтер и залпом его осушил, слегка поморщившись в конце. Он продолжал размышлять о случившемся, чувствуя, как алкоголь тепло раскатывается внутри. Он снова наполнил коньячный бокал и также быстро его прикончил.       Спустя сорок минут, он почувствовал, как градус начал свое действие: тело немного размякло, а зной мучительных мыслей стал чуть менее болезненным, но так или иначе все еще оставался внутри его головы.       Антон вдруг услышал, как в замок двери кто-то вставил ключ. Он встрепенулся, отставил бутылку со снифтером в сторону и, встав с дивана, аккуратно выглянул из гостиной.       Дверь была закрыта, и никаких звуков из прихожей больше не доносилось. «Показалось» — подумал Шастун, опустив взгляд в пол. Ему настолько сильно хотелось увидеть Арсения, что воображение начало предательски над ним издеваться, заставляя слышать то, чего нет.       Он снова плюхнулся на диван, выпил еще один бокал и закрыл лицо ладонями, томно вздыхая. Тогда он впервые вспомнил о Боге. Он говорил с ним в своей голове, умолял прекратить эту пытку. Объявив Арсения жертвой, Шастун снимал с него ответственность за грехи, которых, впрочем, не существует. Дальнейшая редактура воспоминаний о мужчине превращает их сад в место преступления, за которое последовала расплата в виде всех этих болезненных чувств. Антон остался один с трупом несомненного чувства.       Снова и снова он находил в своём сердце место для чувства к мужчине. Это чувство не сводится к сексу. Сексу лишь сопутствует блеск, возникающий в их глазах. Не то, чтобы Антону это было неважно, — важно еще как. Но больше всего он хотел лежать вместе с мужчиной у реки, задыхаться виском, смотреть, как волосы превращаются в ветер, слышать шелест одежды, запах травы, чувствовать, как на их руки садится пчела, и кусает им вену до мёда. Вот какой была для него любовь.       Глаза распахнулись сами собой, когда ему снова что-то послышалось из коридора. Он резко подскочил и выглянул в прихожую. Снова последовал щелчок и Антон насторожился. На этот раз ему показалось, что это точно происходит в действительности. Или… Или он окончательно лишился рассудка.       Шастун аккуратно и боязливо последовал к двери. И не дойдя буквально пару шагов он остановился в тот момент, когда дверь распахнулась и на пороге появился Арсений. — Арс? — испуганно пробормотал парень, не веря своим глазам. — Арс! — Антон бросился к нему и с силой прижал к себе. — Арс! — парень без умолку повторял его имя, вжимаясь в мужчину, который заковал его в свои тягучие объятия. — Все хорошо. Я рядом, с тобой. Я смог все уладить, — шепчет Арсений, поглаживая взволнованного парня по голове и касаясь губами его раскрасневшихся щек. — Я думал, что это конец, — обессилено шепчет Антон. — Это правда не сон? — Никогда нельзя сдаваться и переставать верить, — успокаивающе сказал Попов, слегка улыбнувшись и дотронувшись губами искривлённого в непонятных чувствах рта Антона. Он почувствовал, насколько по-настоящему важен для парня. — Но… Как? Как такое возможно? — полюбопытствовал Антон, взглянув в голубые глаза мужчины. — Позволь мне раздеться, и я все расскажу, — Арсений улыбнулся, и от его всеобъемлющей улыбки Антону стало немного спокойнее. Мужчина разулся, повесил пальто и последовал за Антоном в гостиную.       Как только Попов сел на диван, Антон мигом очутился возле него, пуская, словно корни, свои руки, и обвивая ими мужчину. — Мы очень долго говорили с Сергеем Борисовичем, — начал Арсений, взяв ладонь Шастуна в свою. — По началу, наш диалог очень долго не клеился, и он сильно нервничал. Мне показалось, его что-то очень сильно беспокоило. Хотя… Хотя я даже догадываюсь что, — мужчина взглянул в зеленые глаза. — В конце концов, я предложил ему сделку, от которой он не смог отказаться. Нет, это не взятка, — не дав Антону сказать и слова, сразу констатировал Попов. — Он никогда не станет их брать, — по нему это видно. Я же предложил ему то, с чего он поимеет выгоду. Я знаю, где скорее всего сейчас находится Позов. И плюс — пара таких же интересных для вашего шерифа людей, — наконец, закончил он. — Ты будешь содействовать ему в поимке других? — Нет. Не хочу чувствовать себя крысой. Да и потом, вашему Матвиенко это не интересно. Это было бы слишком для него просто. Я всего лишь задал ему направление, — снова улыбнулся Арс. — А уж поймает он кого или нет зависит только от него. Впрочем, все это неважно, — главное, что я теперь рядом с тобой.       Арсений коснулся губами кончика носа Антона и слегка улыбнулся. Парень поднял взгляд на глаза мужчины, продолжая к нему прижиматься. Ему было так спокойно и безмятежно рядом с Арсением. Через минуту Шастун снова заговорил: — А как же ты в Англию поедешь? — О, об этом не беспокойся. Меня больше не ищут, все теперь в полном порядке, — уверенно улыбнулся Арсений. — Слава богу, — выдохнул парень. — То есть теперь мы можем спокойно жить, ничего не боясь? — Ага, — мурлыкнул Попов. Он подметил в своей голове, что Антон непроизвольно сказал «мы». И именно это говорило о том, что он полностью был готов связать с мужчиной свою жизнь. — Теперь все в порядке. Я, кстати, получил предложение от риэлтора. Она нашла небольшой домик в пригороде Лондона, а это как раз то, о чем я мечтал. За одно я посмотрю его, когда буду там. — Ты планируешь переехать туда?       Мужчина слегка улыбнулся, призадумавшись над вырисовавшейся картиной в его голове: спокойное утро, они вдвоем в тихом месте графства Суррей, обновленные, встречают новый день, начав жизнь с чистого листа. — Знаешь, я бы этого очень хотел. Только вместе с тобой. — Что угодно, Арсений. Я не хочу больше терять тебя.       Антон отстранился от плеча мужчины, повернувшись к нему, и не сводил теперь взгляда с его чувственных губ. Парень скользнул ладонью по щеке Попова, оттого Арсений опустил веки и коснулся губами запястья парнишки.       Взгляд парня был сосредоточен на лице мужчины, таком теперь для него родном лице. Тонкие губы непреодолимо манили к себе, заставляя Антона податься немного вперед.       Шастун притянул мужчину навстречу к себе, и их чуть влажные губы коснулись друг друга, сливаясь в чувственном поцелуе. Между ними творилась невероятная «химия», которая отдавалась в их телах приятной истомой. — Я люблю тебя, — задыхаясь, с горячим дыханием шепчет Арсений, на секунду разорвав страстный поцелуй, а затем снова припадает к алым губам. — И я… И я люблю тебя, — бормочет парнишка, изучая спину мужчины подрагивающими пальцами рук.       Мужчина развернул парня и вдавил в угол спинки громадного дивана, оказавшись напротив и сидя на своих коленях в полоборота к нему.       Дыхание парня обжигало, заставляло рассыпаться все внутри Арсения на мелкие частицы. Эта разрывающая страсть полностью охватила его, взяла в свой плен ровно так же, как и Антона.       Не выдержав, Арсений стянул с парня объёмное худи и маслянистым взглядом заскользил по его острым плечам, ключицам, неравномерно вздымающейся груди и плавно спуская свой взгляд на обнаженный торс парня. Его тело, высеченное из молочного мрамора, было настоящим античным произведением искусства.       Губы мужчины осаждали поцелуями тонкую шею, подбираясь к груди, через ямочку ключицы. На теле Антона проступили мурашки, а руки непроизвольно легли на плечи мужчины.       Вздохи стали наполняться тихими стонами в тот момент, когда губы Арсения оказались на торсе Антона, обжигая его поцелуями. Мужчина, не останавливаясь, медленно принялся расстегивать ремень стесняющих вставший член штанов Антона. В мучительном ожидании Шастун закинул голову и сжал в кулаке край лежавшего на диване пледа. — А-Арс, — с придыханием прошептал Антон, взглянув помутневшими от приятного чувства глазами.       Арсений продолжил мучительно медленно избавлять от стесняющих джинс пах Антона и как только он расстегнул пуговицу, его рука скользнула под белье и сжала твердый член.       Шастун едва слышно промычал и содрогнулся, продолжая смотреть на действия Арсения. Мужчина высвободил раскрасневшийся упругий член и обхватил его ладонью. — Буду просить у тебя прощения, — прошептал он, спустившись на колени на пол, расположившись вплотную напротив сидевшего парня.       Антон закатил глаза, продолжая шумно дышать и ощущая, как влажные губы мужчины заскользили по его члену. Арсений жадно водил по нему языком, а потом с особой страстью полностью вобрал его в рот. Мужчина старательно доставлял удовольствие парню, относя его сознание куда-то в неизвестность, доводя до предела. Попов едва слышно пыхтел, ерзая на коленях, от всего этого испытывая сильное возбуждение.       Антон периодически рвано повторял вслух любимое имя и чувствовал, как жгучее тепло волнами раскатывается где-то внизу. Арсений продолжал ласкать член парня ртом, наслаждаясь ломаным голосом перевозбужденного паренька.       Ни на секунду не отвлекаясь от этого процесса, Попов кое-как расстегнул молнию на своих штанах и достал свою плоть. Свободной рукой он принялся параллельно ублажать себя, изредка содрогаясь от пронзающего его возбуждения. — Арс, — в очередной раз, сквозь сладкие стоны, послышался изнеможенный голос Шастуна. — Арсений…       Мужчина оторвался от него и продолжил ласки рукой, водя ею вверх-вниз, постепенно набирая темп. Он посмотрел на Шастуна, который выглядел сейчас абсолютно беззащитно. Он безоружен, но его блаженный вид был для мужчины подобен расстрелу.       Парень застонал сильнее прежнего, сообщая тем самым мужчине о том, что еще немного и он кончит. Арсений ускорил движение руки и после того, как тело Шастуна несколько раз дернулось, он ощутил, как кончает Антон. Струйки теплого семени, одна за другой, брызнули на торс паренька, а несколько вязких капель потекли по основанию его члена, соприкасаясь с рукой мужчины.       Арсений поднялся с колен и уселся на диван рядом с Антоном, который, наслаждался накатившей его волной знойного оргазма. Он пытался отдышаться, повернув голову к любимому лицу и наблюдая за Арсением. — С этим надо что-то делать, — жалобно протянул Попов разглядывая свой орган, который торчал из ширинки.       Через секунду он с силой обхватил его рукой и закрыв глаза, принялся ублажать сам себя. Под затуманенным взглядом Антона, мужчина пытался достичь предельного пика, и парень, не выдержав, из последних сил подтянулся поближе к мужчине.       Арсений почувствовал на своем члене руку парня, который ловко подхватил такт и продолжил вместо него.       Не заставив себя долго ждать, Арсений кончил в ладонь Антона, утопая в наслаждении. Парень припал к его губам и, нежно поцеловав мужчину, плавно сбавил темп, наслаждаясь откликами тела мужчины на его прикосновения. — Пойдём в душ, — прошептал он на ухо Попову.