Бэмби

13

Телефон коротко провибрировал два раза, мигнувший экран мгновенно потух. Задремавший Антон лениво потянулся к нему через весь диван, подцепил кончиками пальцев и потянул на себя. Спустя десять секунд кряхтения-пыхтения, телефон лёг в ладонь. На экране висело сообщение от Арсения: «Ты дома?». Как обычно: ни привета, ни букета. Коротко и сразу к делу. «Дома», — также коротко ответил Антон и словил следующее сообщение: «Собирайся». И за ним: «Минут через двадцать жду на нашем перекрёстке. На тачке». И вдогонку: «Я не опоздаю, так что можешь поторопиться».
       Антон повернул голову: за окном темнота, но время только шесть часов вечера, последняя суббота октября как-никак. Куда-то ехать лень. Это ж надо одеться, выйти на улицу, прогреть машину. А потом ещё куда-то ехать, и в этом гипотетическом «где-то» что-то делать. Слишком много неопределённости на его размякший от целого дня сна мозг. Спрашивать куда и зачем они поедут бессмысленно: Арсений тот ещё шпион, если бы хотел — сказал сразу, а раз не сказал, значит, не сломается до последнего.       Натягивая джинсы и первую попавшуюся толстовку Антон поймал себя на мысли, что он слишком разбаловал Арса. С другой стороны, он потакал его прихотям вот уже семнадцать лет как, а в последнее время лавочку прикрыл, потому что прихоти, вместе с возрастом, становились всё больше: Арсюша уже не просил бросить курить или привезти из командировки «фарфоровую куколку с кудряшками и в зелёном платье», теперь он просил только одного, и Антон этого дать пока не мог.       «Наш перекрёсток» — это пересечение трёх улиц, до которого что Антону, что Арсению идти примерно одно и то же расстояние. Правда, в случае Антона — ехать и раза в три быстрее, но он как раз прособирался минут пятнадцать и сам немного опоздал. Как только его «Субару» притормозил у одного из домов вдоль дороги, Арсений тут же запрыгнул на переднее сидение: свежий, яркий и бодрый, как грёбанный апельсиновый сок. Рядом с ним Антон почувствовал себя старым сморщенным мандарином, пролежавшим на дне вазочки все новогодние праздники. Арсений расстегнул отливающую тёмно-синим бликом чёрную дутую куртку (короткую, как жизни бабочки и юбки проституток) и потянулся к Антону за поцелуем.       — Привет, — получив поцелуй, улыбнулся Арсений, слюнявя пальцы и пытаясь уложить торчащий клочок волос на макушке Антона. Волосы послушались. Первые пять секунд — потом опять подпрыгнули вверх, как наэлектризованные антенны. — Выглядишь помятым, старичок.
— Спасибо, — зевнул Антон, прикрывая рот. — От тебя особенно приятно слышать. Куда едем?       — Не обижайся, я любя. В «Сёрф» на Комсе. Знаешь где?       — Ну примерно, — Антон прикинул маршрут. Самый центр города. Ну ладно, вряд ли в вечер субботы будут пробки.       — Гони, мой капитан. Мы как раз успеваем и даже с запасом должны приехать.       — Ваня с Серёжей хоть знают, где ты шляешься? — спросил Антон, трогая машину и выезжая на главную дорогу. Как он и предполагал: автомобилей совсем немного.       — Ну естественно, — Арсений откинул солнцезащитный козырёк и поддел крышку зеркальца — тут же загорелась подсветка, и он принялся поправлять свою и без того идеальную чёлку. Потом зачем-то проверил ярко-рыжий спортивный костюм и с чувством удовлетворения откинулся на мягкую спинку кресла с работающим подогревом. Хорошо.       — Так ты выдернул меня попить кофею? — решил всё-таки уточнить Антон. Чутьё подсказывало, что не всё так просто.       — Ну… как бы да, но как бы нет. — Вполне ожидаемый ответ. — Я врублю музон?       — Жги, — Антон махнул рукой. — Только не своего узкоглазого любимчика, давай что-нибудь поприличнее и подушевнее.       Спустя две минуты, за которые Арсений подключал телефон к магнитоле, в салоне машины заиграла спокойная лиричная мелодия. Антон уже было обрадовался, но напрасно: буквально через несколько секунд из колонок раздался низкий хрипловатый голос казаха с проблемной дикцией. Антон закатил глаза и вздохнул.       — Бэмби.
— Подожди-подожди, щас будет припев! Арсений подался вперёд и прибавил громкости, подпевая: «…ещё одной тёмной ночью каждый твой вдох и каждый твой выдох кричит об одном. Ещё одним холодным утром руки без слов кричат об одном: это любо-о-о-о-о-о-овь!..»       Антон невольно улыбнулся. Пел Арсений отвратительно-умилительно, в ноты попадал плохо, и голос его приспособлен скорее к нежностям, бархатностям и стонам, чем к пению, но, как всегда говорил Арс: «Зато с душой».       — Это моё признание в любви, между прочим, — перекрикивая Скриптонита, улыбнулся Арсений. — Нравится?       — Сейчас уссусь от счастья, — ответил Антон в шутку. Или не в шутку.       На входе в кофейню высокий парень-альфа в чёрном фартучке с эмблемой заведения спросил их фамилии. Арсений назвал. Удостоверившись, что они есть в списке, парень предложил занять любые свободные места и пожелал хорошего вечера. Антон удивился: с каких пор вход в кофейню по записи? Арсений ответил ему: «Сейчас всё поймёшь» и повёл к одному из угловых столиков. Они приехали на двадцать минут раньше и смогли выбрать хорошие места за мягким диванчиком — кому-то же придётся сидеть на стульях в центре зала, что тоже уютно, но уже не так удобно.       Минут через десять в кофейню набилось очень много народу. Люди вежливо улыбались друг другу и просили разрешения занять свободные места за уже занятыми столиками. Рядом с Арсением и Антоном, на диванчике, осталось как раз два места. Первой к ним подошла девушка-омега, и Арсений кивнул ей, вторым — парень-альфа, едва ли старше самого Арсения. Арс кивнул и ему, игнорируя колючий напрягшийся взгляд Антона. На посторонних Арсений не смотрел: шелестел взглядом по небольшому меню и посоветовал Антону сделать то же самое.
— Так и что это за БДСМ-вечеринка, — нагнувшись к Арсению, всё-таки спросил Антон.       Арс снисходительно (маленькая язва) пояснил:       — Вон там в центре зала висит большой телевизор, видишь? — Антон кивнул. — Сейчас будут показывать «Леон», а мы будем пить что-нибудь вкусное и тёплое, заедая пироженками. Как в кинотеатре, только в тысячу раз душевнее. Общий свет погасят, но вон те бра вдоль стен останутся гореть. Мы с Серёгой эту фишку неделю назад открыли: здесь по выходным показывают всякие классные фильмы и мультики, люди записываются, приходят. Это бесплатно, но ты всё равно должен что-то из меню купить на любую сумму. Такой вот классный ход: и кофейне бонус, и людям по кайфу. Можешь считать, что это свидание, — добавил Арсений, ухмыляясь. — Я буду безалкогольный глинтвейн и лавандовое пирожное. Ты выбрал что-нибудь?       Антон выбрал классический капучино и медовик. В чём-то он оставался консерватором, а больше половины меню с рафами, фраппе, марочино, бичерин, бревэ и прочими матерными словами не понял, оставляя их для сидящей вокруг молодёжи. В этом лягушатнике Антон ощущал себя неуютно: со всех столов звенели молодые голоса, и он, как единственный дед, здорово напрягся, пока за пять минут до начала в кофейню не ввалилась шумная компания из семи человек примерно его возраста — мгновенно отлегло.