Госпожа адвокат |Лиза Ира|

26

Стеклянные глаза не выражали абсолютно ничего. Сил хватило лишь на то, чтобы отключить телефон и уставиться куда-то в стену. Андрияненко вопросительно подняла бровь, но когда поняла, что рассказывать ей никто ничего не собирается, осторожно потеребила брюнетку за плечо.
— Кто звонил? — Ире кажется, что от её ответа между ними моментально возникнет огромная пропасть.
Язык скользит по губам в попытке скрыть сухость, но скрыть волнение от Лизы не получается. Слова цепляются за кончик языка, отчаянно сопротивляясь. Ира уже собирается как-то отмахнуться, но понимает, что молчала слишком долго.
— Лазутчикова, только вот врать мне не надо, — блондинка приобнимает её, но девушка не чувствует в этом жесте ни нежности, ни теплоты — ничего, кроме желания взять ситуацию под свой контроль.
— Оля, — на одном дыхании произносит брюнетка, желая провалиться сквозь землю.
— Чего? — Лиза тут же отпрянула от неё, недоверчиво впиваясь, казалось, ядовитым взглядом. — Чем я тебя так обидела, что ты решила начать с ней общаться?
Ира взглянула на неё со смесью недоверия и удивления. Она, естественно, ожидала куда более бурной реакции и даже пару раз словила себя на мысли, что сейчас, возможно, в неё что-нибудь полетит.
— Это, скорее, она решила начать со мной общаться, — брюнетка довольно шумно вздыхает и усаживается на диван. — Я тебе потом все объясню, можно?
— Ну попробуй, — Лиза всё ещё была настроена весьма скептически. — Ладно, я в душ.
***
— Пиздец, — коротко, но очень пылко выпалила Лозинская, демонстративно отворачиваясь от курящей подруги.
Ира ожидала чего-то более стоящего, поэтому пришлось просто закатить глаза и швырнуть в мусорку почти нетронутую сигарету. А хотелось швырнуть Олю на грязный асфальт и переехать новеньким «Мерседесом», подаренным заботливым папой на восемнадцать лет.
— А Лиза что сказала? — Лена, видимо, тоже была под большим впечатлением, и обычно острый аналитический ум работал несколько заторможено.
Брюнетка прикусила губу. Наверное, глядя на неё могло сложиться ощущение, что Лозинская пытает её каким-нибудь очень изощрённым способом, а не спрашивает совершенно безобидные на первый взгляд вещи.
— В том-то и дело, что ничего. Совсем, Лен. Ей поебать что ли? — длинные тёмные локоны вдруг упали подруге на плечо, а вместе с ними и надежды на светлое будущее с Лизой.
На любое будущее с Лизой. Лазутчикова чувствовала, что что-то не так, но не знала, что ей делать, поэтому предпочла отогнать тревожные мысли.
— Да не накручивай себя раньше времени! — Лена всё-таки опомнилась. — Андрияненко должна была тебе устроить скандал с битьём посуды и вышвыриванием твоих неразобранных вещей за дверь? Она доверяет тебе, Ира.
— Поэтому решила свалить в Иркутск сразу после звонка этой шалавы?
— А может, у неё случилось что-то. Мы же не знаем, — Лозинская пожала плечами. — Не думаю, что видя, как ты по ней убиваешься, Елизавета будет тебя ревновать. Тем более к своей бывшей.
Девушка с явным облегчением выдохнула.
— Но все равно, — цокнула Ира. — Это все очень странно.
***
Пара Завьяловой сегодня казалась ещё в миллион раз нуднее и дольше, чем обычно.
— Устала, — прошептала Лазутчикова, в десятый раз закатывая глаза. — Я домой после этой пары. Пожалуйста, скажи что-нибудь Гурьевой.
Лена коротко кивнула. Видимо, поняла, что подруге и так паршиво, и решила оставить нравоучения на другой день.
Брюнетка разблокировала телефон и неуверенно зажала большой палец возле знакомого контакта.
«Ты на работе?»
«Да».
«Я приеду?»
«Зачем? Что-то случилось?»
«Просто хочу тебя увидеть».
«Ого. Обычно ты пишешь без «увидеть». Приезжай, что-нибудь придумаем».
«Я правда соскучилась».
«Ириш, розовые сопли уже из динамика лезут. Заканчивай, ты меня пугаешь».
«Елизавета Владимировна, я Вас услышала».***
Октябрьское солнце было каким-то чересчур ярким и неприятно контрастировало с внутренним состоянием Андрияненко. Девушка откинула светлые волосы назад и уже уставшим взглядом уставилась в экран ноутбука. Тоска подбиралась бесшумно. Так же бесшумно подобрался и Кирилл, тяжёлая мужская рука очень нежно опустилась на хрупкое плечо. Слишком нежно. И Лиза в последнее время всё чаще улавливала что-то подобное.
— Будешь кофе? — Кирилл наклонился, почти нависая над ней.
Андрияненко глубоко вздохнула, пропуская свежий воздух из окна в лёгкие и выпуская из головы ненужные мысли. Они поговорят об этом. Обязательно. Но как-нибудь потом.
— Я могу Юльку попросить, — пожимает плечами девушка, не отлипая от экрана.
— Она же отгул сегодня взяла, — усмехнулся мужчина, медленно проводя пальцами по столешнице.
— Кирюш, — хрипло прошептала блондинка, наконец-то обернувшись и сверля лицо своего коллеги ядовитым, будто бы прожигающим взглядом. — Я никогда не смогу дать тебе то, чего ты хочешь, и кормить ложными надеждами тоже не буду.
Кирилл вмиг отпрянул от неё, усмехнувшись с долей грусти в голосе.
— А было, между прочим, очень вкусно!
— На здоровье! — Лиза обнажила белоснежные зубы. — А кофе всё-таки сделай, пожалуйста, раз сам предложил.
***
Спустя полчаса Лазутчикова уже сидела на подоконнике практически родного офиса, периодически болтая ногами и еле заметно усмехаясь каждый раз, когда Лиза закатывала глаза.
— Чего нам в универе-то не сиделось спокойно? — поинтересовалась вдруг Андрияненко, понимая, что от неё теперь, скорее всего, не отстанут.
Брюнетка не чувствовала в голосе ноток напряжения, наоборот, её возлюбленная была, кажется, в прекрасном расположении духа, что бывало в последнее время довольно редко. Но на душе всё равно было чертовски неспокойно, и хотелось поскорее скинуть с себя невидимый балласт.
— Захотелось к тебе, — честно и очень быстро бросила Ира, как будто бы боясь, что блондинка отреагирует не так, как должна была, по мнению самой Иры и Лозинской, которая миллион раз убеждала девушку в том, что всё будет хорошо.
Лиза улыбнулась, пронзая глубокие серо-голубые глаза быстрым, но очень тёплым взглядом.
— Мне иногда тоже очень сильно к тебе хочется, — вдруг выдала адвокат, отчего глаза всё ещё сидящей на подоконнике Лазутчиковой заметно округлились.
Ира несколько секунд молчала, будто бы боясь «спугнуть» нежную Лизу, которую она с огромным трудом разглядела под маской железной леди.
— Я всё равно приезжаю к тебе чаще, — с победной ухмылкой заявила брюнетка.
Любовь — не соревнование. Ира — не победитель. Лиза — не трофей. Три простых истины крайне долго не получалось уместить в одной голове.
— С тех пор, как мы съехались, можно обнулять твои достижения, — Андрияненко развернулась к девушке всем корпусом.
— Протестую, Елизавета Владимировна! — воскликнула брюнетка, обжигая тонкую шею горячим дыханием.
Девушка, сидящая в кресле, шумно выдохнула, когда почувствовала, как язык медленно обводит контур пульсирующей венки, а руки Лазутчиковой уже вовсю гуляют под кофтой.
— Дотерпи до дома, — с полустоном вырывается из груди.
Ира лишь закрывает дверь на замок и с самой очаровательной улыбкой на лице возвращается к прежнему занятию.
— Не дотерплю.
***
Осень в этом году на удивление солнечная, Лиза сегодня на удивление умиротворённая, несмотря на тяжёлые мысли, въедающиеся, кажется, в самую кору головного мозга и разрушающие всё и всех на своем пути. Блондинка чувствует лёгкую тошноту от третьей сигареты на голодный желудок, а ещё чувствует себя полнейшей блядью. Чувство внутренней безысходности притупляет звонок мобильного. Принципиальная позиция больше не общаться с мамой приняла новый оборот. Теперь общаться приходится.
— Ира знает? — тут же слышится в трубке, и ей мгновенно становится тяжело дышать.
— Нет, — буквально выплёвывает девушка вместе с последним воздухом в лёгких.
Дыхание спёрло окончательно.
— А планируешь рассказать? — Наталья, сама того до конца не понимая, добивает собственного ребёнка.
Андрияненко даже не может прохрипеть в ответ что-то типа неуверенного «не знаю», так что ей приходится бросить трубку. Дверь балкона со скрипом открывается, а блондинка даже не оборачивается. Впрочем, это и не нужно. Ира тут же подходит к ней сама. Лиза хмурится, видя слишком счастливые глаза напротив.
— Что ты задумала? — сигарета, плотно сжатая между пальцами, падает в пепельницу, а настроение падает куда-то в пропасть.
— Моя мама пригласила нас на ужин, — наконец проронила Лазутчикова, чуть закусывая губу и моментально чувствуя во рту химозный вкус липкого блеска.
— И мы пойдём? — совершенно дежурно уточняет Лиза.
— Конечно, пойдём! — тон брюнетки не терпит возражений, и Андрияненко понимает, что придётся смириться.
В конце концов, не мириться она не может. Да и ей, если честно, не хочется. Совсем.