Картина наших душ

Глава 19. Алекс

Едкий дым заполняет мои легкие, оседая там, пока я делаю затяжку за затяжкой. На языке остаётся приятный вкус ментола от сигарет Marlboro, а никотин медленно заполняет мозг. Я на мгновение закрываю глаза, наслаждаясь мимолётным успокоением.
Я, блядь, не люблю себя за курение.
Я делаю это редко.
Курение связывает меня с ублюдком отцом, и это, черт побери, просто ужасно. Но оно помогает хоть немного упорядочить сумбурные мысли.
В большинстве случаев.
Но не сейчас, когда Селеста тут.
Не сейчас, когда я вижу её так близко, после случившегося в кафе.
Я ведь до сих пор помню, как она смеялась с тем чертовым Ноа.
Блядь.
Сжав челюсти, я буравлю её затылок взглядом, всё ещё задаваясь вопросом, как она могла так поступить.
Видимо, почувствовав, что на неё смотрят, Селеста поворачивается. Сделав вид, что не замечает меня, стоящего практически прямо перед ней, она вновь сосредотачивается на своём красном дельтаплане, оглядывая его с интересом.
Хмыкаю. Неудивительно, что рыжая лисица выбрала именно этот цвет.
Раньше, когда я увидел, как Лукреция шагает рядом с Джо, я немного опешил. Но ведь ничего странного не было в том, что Джо её привела. Они же всё таки подруги. Но она могла хотя бы предупредить меня.
Хотя мне кажется, что если бы Джо сказала мне, что Селеста тоже придёт, я бы, скорее всего, остался дома.

Выдыхаю дым и бросаю не докуренную сигарету на землю, потушив её мыском своих кроссовок.
— Боже, какая же у неё попка!   — раздаётся сбоку свист тощего парня.
— Я бы ей так засадил. Ммм!   — двигает бёдрами его друг и машет руками, имитируя шлепки.
Я медленно наклоняю голову и боковым зрением вижу, что они смотрят в направлении Селесты, когда она наклоняется поднять снаряжение для полёта.
— Может, подойти и пригласить эту сучку к себе? — с ухмылкой спрашивает тот тощий, а его друг противно смеётся.
Да как они смеют?
У них ведь даже молоко на губах не высохло!
Хрустнув костяшками, я уже готовлюсь нанести сокрушительные удары этим сосункам, но меня сзади обхватывают крепкие руки, останавливая.
— Забей на них. — шепчет на ухо Эрик.
Я дёргаюсь, пытаясь высвободиться. Ведь те парни, блядь, не перестают говорить о Селесте всякие грязные вещи.
Они не могут бросать такие гнусные слова о моей... О ней.
— Эй, эй! — Эрик разворачивает меня к себе и даёт лёгкую пощечину, стараясь привести меня в чувства. — Они того не стоят.
— Ты слышал, что они... Блядь!   — рычу я, хватаясь за волосы.
Некоторые люди оглядываются на меня с гребанным осуждением в своих мелких глазках за моё несуразное выражение.
Да пусть идут в задницу!
Я весь на взводе.
Сложно себя контролировать.
Хочется крушить всё вокруг и кричать до боли в горле.
Я никогда не испытывал подобного.
Теперь то я убедился, что это ревность.
Только она почему то тёмная и всепоглощающая.
Что же ты со мной делаешь, Селеста?