Родной кабинет встретил уже давно знакомой тишиной. Прибранный стол, покрытый тонким слоем сероватой пыли. Зашторенные окна, из-за которых выходил тусклый солнечный свет, в котором, словно в воде, плавали пылинки. Давно не мытый пол и шкафы с такими же пыльными книгами. Одиноко стоящее у окна кресло. Всё здесь было в ужасном запустении, что не удивительно, ведь сюда уже целый год никто не захаживал.
Аккерман, бросив на пол сумку с вещами, прошёл внутрь комнаты к столу и провёл ладонью по столешнице.
«Вот что происходит, когда долго не делаешь уборку», — с отвращением подумал он, осматривая свой старый кабинет. — «Омерзительно».
Вспомнив, зачем он здесь, Аккерман обошёл стол и, отряхнув сиденье стула, сел, вытягивая нижний ящик стола. Тот вытянулся с трудом и противным скрипом. На дне, под слоем пыли покоился учебник истории в старой потёртой обложке — последнее, что осталось от Эрвина Смита. Леви бережно поднял его и, сдув с тёмно-зелёной обложки пыль, бережно положил на стол. В коридоре раздались торопливые шаги. Дверь открылась, и на пороге появилась замученная Ханджи.
После того как Эрвин погиб, она стала главнокомандующим корпуса разведки. Зоэ часто выглядела как полудохлая муха. Бледное, уставшее лицо, синяк под здоровым глазом, ещё пуще растрёпанные волосы. Ханджи, внимательно оглядев комнату, прошла внутрь, мило улыбаясь. Аккерман в пыльной, неубранной комнате. Зрелище весьма непривычное.
— Я думала, что наш чистоплюй сразу же возьмётся за ведро и швабру, — женщина подошла к шкафу и провела по пыльной полке пальцем. — Как же грязно, Аккерман.
— Отвали, очкастая! — капитан, презрительно фыркнув, отодвинул от себя учебник. — Хотел удостовериться, что все вещи на месте.
Зоэ лишь пожала плечами и, подойдя к рабочему столу капитана, взяла старый учебник.
— Как тебе возвращение в старый штаб? Уборки много, но зато хоть сегодня спать будем не в палатках... — Зоэ открыла книгу, быстро перелистывая пожелтевшие страницы. — Хочу сходить на могилу Эрвина, со мной не... Ой, а что это?
К одной из страниц книги был приклеен засохший цветок. Тёмно-красный, потрескавшийся на кончиках лепестков бутон на серо-зелёной ножке. Засохший памятник первой любви капитана. Вечное напоминание о её обещании. Заметив его, Леви вскочил со стула и грубо выдернул книгу из рук подруги. Захлопнул и снова положил в нижний ящик, быстро закрывая его.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Глас народа
ФанфикМожет ли человек, не являющийся солдатом, бороться за людей? Неужели мнение народа не учитывается, когда правительство решает начать войну? Может ли долг стать преградой для любви? Сильвия получит ответы на все эти вопросы. Хочет она этого или нет...
