Лагерь. Мои Записи.

Эпилог

Я проснулась, в комнате было уже довольно душно. Я собиралась открыть глаза в надежде увидеть стол возле своей кровати, стул, заваленный одеждой и тихо сопящую соседку. Но когда я очнулась, то обнаружила перед собой лишь пастельно-желтые стены и огромный угловой шкаф с голубыми дверцами, который занимал почти половину комнаты. Я была дома.

Повернувшись на спину, я не верила в то, что снова оказалась здесь. Смотря в потолок, я ощущала каждой клеточкой тела, что здесь на меня как-будто все давит, словно я опять оказалась в клетке. Хотелось заснуть, а потом открыть глаза и снова оказаться в своей 27 комнате, с самыми уродливыми обоями, которые я только видела, с дверью, которая скрипит от сквозняка, с любимой соседкой, которая приходила ночевать в комнату очень редко. А потом пойти в комнату напротив и позвать мальчиков на утреннюю прогулку и шагать по родным аллеям, пока весь лагерь спит и прятаться от вожатых.

Я встала с кровати и взяла свой телефон: дата на экране говорила о том, что до учебы осталось меньше месяца, но тем не менее каникулы продолжались. Я понимала, что для меня лето уже закончилось и настало время послелагерной хандры. Я ездила в лагерь девять раз, но ещё никогда не чувствовала себя на столько опустошено. Пройдясь по квартире, я обнаружила, что дома никого не было - наверно, все ушли на работу, всё таки будний день. Когда я приехала вчера домой, в квартире был только брат, с которым мы почти не общались.

Вчера я разобрала чемодан, закинув всю грязную одежду в стирку и разложила остальные вещи по местам. До рюкзака у меня руки не дошли, поэтому сейчас он до сих пор стоял на стуле у стола. Открыв его, я обнаружила там трехцветную олимпийку Саши, которую так и не успела ему отдать. Достав, я поднесла ее к лицу и вдохнула. Она пахла Сашей: старая, застиранная, вылинявшая кофта так много впитала в себя чувств и эмоций. Мне не нравилось, что у меня осталась чужая вещь, но было безумно приятно иметь ещё одно материальное напоминание о прошедшей смене в лагере и о самом Саше. В рюкзаке также лежала пластиковая чашка, которую я «одолжила» в столовой и забыла вернуть. В переднем кармане я нашла свою пачку сигарет и фотографию, сделанную на полароид Яны. Взяв сигареты и карточку, я вышла на балкон и, открыв деревянное окно, прикурила. Я читала слова, которые написали мальчики с обратной стороны фотографии. По моей щеке невольно покатилась слеза, хотя от прочитанного я улыбалась.