We fell in love in october

Останься

Я нашёл свою родственную душу и это ты
Больше деревьев, меньше хуесосов

За время, что Се Лянь провёл у Хуа Чена в доме, многое приобрело новый смысл. Они стали вместе обедать, спать на соседних кроватях, по вечерам смотреть телевизор. Им жилось очень даже здорово. Хуа Чен постоянно улыбался, заботился о гэгэ, целовал его в щёку перед сном. Всё было хорошо, пока однажды он не заметил старую фотографию на компьютерном столе, в которой узнал себя маленького.

Неужели они уже знакомы? Неужели они уже где-то встречались? Всё было в перемешку и помнилось плохо.

И первый же вопрос, что он задал Хуа Чену, был:

— Ты до сих пор хранишь эту фотографию?

На что получает:

— Да, она мне дорога, как и ты же. Я думал, ты ничего не помнишь.

— Я плохо помню. Разбирался целый день, вспомнил лишь то, что в детстве жил очень похожий на тебя мальчик по соседству.

— Это и был я.

— Да я уже понял.

А дальше Хуа Чен начинает рассказывать об их прошлых приключениях, играх, свершениях. Каждое слово, словно бабочка вылетает из его уст. С некоторых историй становится невероятно смешно, а с некоторых — грустно. Тем не менее воспоминания заставляли обоих улыбаться. Сиять от радости.

Хихикают, осторожно соприкасаясь носами. Улыбки не сходят с их лиц. Получилось достаточно неловко, но оба были невероятно счастливы, что нашли друг друга, пускай Се Лянь и помнил о прошлом довольно плохо. Возвращение утраченных воспоминаний дело времени. Хуа Чен ещё успеет ему всё рассказать. Они всё обязательно вспомнят.

Се Лянь чихает и с улыбкой смотрит на Хуа Чена с той же нежностью и преданностью, что прежде. В комнате раздаётся звонок. Се Лянь обшаривает карманы, на экране горела надпись «Фэн Синь». К тому же видеозвонок. Что-то случилось?

— Алё, ты в комнату возвращаться собираешься? Никто чай не заварит, никто под вечер диалоги не затянет. Я заждался.

Фэн Синь говорит быстро, явно куда-то торопясь. На заднем фоне играла очень неприятная музыка. Хотя это и музыкой назвать было сложно. Набор фальшивых звуков.

— Ты зажрался. — звуки утихают, раздаётся язвительный голос Му Цина. — Тебе просто надоело приводить в порядок кровать Се Ляня, вот и соскучился. — И снова бренчание по струнам.