Плевок в вечность

Часть 2. На краю пропасти.

   Во дворце Кёнбоккун званый вечер в честь помолвки молодых уже начался. Никаких гостей: только виновники торжества и их семьи. Вдоль левой стены стояли несколько колонн, между которыми и расположился император. Не желая привлекать к себе внимание, альфа прятался за уходящими в высоту столбами. Пресное имя идеально подходило костлявому альфе. Сехун. Сдержанный в словах и действиях мужчина был среднего роста с вечно хмурым взглядом и ничего не выражающим лицом. Несмотря на то, что действия правителя были далеко не демократичными, в народе никто не сомневался в своем императоре. 

Он оторвался от своих мыслей и даже забыл о своем величии, когда в украшенную залу улыбаясь, зашел господин Ву. Одет он был в шелковое пышное одеяние, слои которого можно было перечислять бесконечно: короткая рубаха, заправленная в длинные штаны, жилет поверх кофты, и длинный верхний халат, на котором были причудливые узоры: чудесные птицы и изображение пиона, призванные напоминать о том, что весна закончилась, и на смену ей пришло солнечное лето. Халат понизу был украшен широкой орнаментированной каймой, на которой присутствовали облака в виде спирали. Ради моды и шарма китайская омега, кажется, готова была забыть о летнем зное.

      Взгляд правителя зацепился за руку гостя, которая мягко, но в то же время властно держалась за платье супруга. Невольно он вспомнил времена, когда подобные приемы он проводил со своим мужем, который, к сожалению, не выдержал боли при родах. Тогда, еще молодой Сехун, только взошедший на престол, с трепетом ждал своего первенца. Однако, приобретя малыша, альфа лишился своего возлюбленного. Наверное от того Сехун и не любил своего сына. Он не принес в его жизнь радость. Лишь заставил своего родителя еще больше хмурить брови и подозревать окружающих в умыслах сделать больней. Но, не смотря на это, он желал оставить сына при себе, надеясь, что однажды глупая обида пройдет и он примет своего наследника как свое продолжение. Надеялся, что этот малыш сможет склеить его разбитое сердце, но после многочисленных скандалов и истерик, отпустил сына в свободное плавание до совершеннолетия. Император перевел взгляд: перед ним стоял высокий, но уже сгорбившийся альфа. Весь его вид говорил о том, что здесь он лишь потому, что этого требует этикет. Нагрудники и пуговицы на верхушке его шапки говорили о том, что их обладатель был связан с военным делом. Куртка была выполнена в ярко-желтом, почти золотом, цвете, а это значит, что пожилой альфа был близок к китайскому императору*. Когда-то черный дорогой пояс подчеркивал подтянутую фигуру, но теперь остался лишь для того, чтобы держать платье. В отличие от своего супруга альфа не выражал ничего теплого и солнечного, только холод и расчет открыто читались в его глазах.