нирвана.

Глава 12.

у чонгука всё относительно хорошо, не считая того, что его ломает. ломает сильно, как и предполагалось, парень будет пробовать побороть в себе зависимость самостоятельно. оставаясь в доме джина, в уже знакомой комнате, под присмотром и уходом, прошло всего два дня, чонгук держится молодцом, думает "куда хуже?", даже не подозревая, что хуже быть может. гораздо.

всю неделю чон лежит, почти не вставая, от еды тошнит, от ходьбы тошнит, от себя тошнит. ему бы на свежий воздух, подышать, увидеть солнца свет не из окна, а выйти не может. не хочет. его навещали парни, больше всего чонгук ждал юнги, а юнги приходит, более того, он даже не уходит, разве что на работу.

- как себя чувствуешь, малыш? - юнги сел рядом с чонгуком, который расположился на полу - там прохладнее, а младший потеет.
- так, будто я готов сорваться. - чонгук трёт ладони о свои спортивные штаны, его лицо кривится.
- сегодня ровно неделя, держишься молодцом...

и молчание. позже к ним присоединяется джин, также садится на пол, подбирает колени к груди и смотрит на чонгука. тот выглядит просто ужасно, синяки стали невероятно огромными, заметно почернели, голос парня сел, а тело истощилось настолько, что щеки впали, а о ключицы можно убиться. именно это и хотел сделать джин, глядя на весь этот кошмар, но он знает, что всё временно, чонгук поправится, он точно справится с этим.

ещё через пару дней, состояние чонгука из стадии "терпимо", перешло в "лучше бы я умер". чонгука рвало, он выплевывал свои органы, чонгука шатало, он рвал обои, царапал ламинат, свою кожу, просил о помощи, нет, он выл, он кричал, он рыдал, он выжал из себя всё. джин боится заходить к нему. боится не самого чонгука, а картину, что увидит. сердце больно сжимается. в очередной чонгуковский приступ попал юнги, он приехал по первому звонку джина, который уже не может слушать вопли, истерики и крики чона, джина в дрожь кидает, сам готов заплакать, поэтому джин впервые набрал номер юнги.

- хён...я так больше не выдержу. - чонгук буквально ползал по полу.
- я горжусь тобой, чонгуки, ты отлично справляешься. - юнги действительно им гордился, он знает, как ему больно, но он держится. - пройдёт ещё немного времени и станет легче, обещаю.

юнги к младшему не подходил, держал дистанцию, он просто был рядом.

- а что насчёт тебя, хён? - чонгук поднялся с пола, держась за живот, встал, глаза чёрные, плывут, он смотрит на юнги. - ты же не слез?

что говоря о старшем, тот всё ещё употребляет. кажется, что меньше, на фоне того, что он старается как можно чаще и в адеквате находится рядом с чоном. в последним дни юнги также проводил время с суен, та закатывала сцены, мол ей мало внимания. пришлось поддаться.

- я даже уверен, что у тебя зиплок в кармане. - чонгук буквально выплюнул это, с такой агрессией, что мин даже сглотнул.
- у меня нет с собой. - юнги разводит руками, но сказать больше ничего не может.
- ты заставил меня сидеть здесь, оставил мучиться, сука, а сам юзаешь? - у чона крыша съехала, он жестикулирует, глаза наливаются кровью. - ты че, блять, за друг такой, ты обещал тоже завязать. - младший делает шаг к юнги, стоящего у двери в ванную. - ты, юнги, мерзкий, ты лжец и ни одно твоё слово не весит ни грамма, а я бы и без тебя вылез из этого дерьма, если бы захотел, а я, блять, не хотел! - чонгук бьёт юнги прямо в лицо.

бьёт в лицо, а попадает в сердце. у юнги мир рушится. он знает, что это из-за ломки, просто бред, из чонгука выходит всё, чонгук злится, съедает себя, а теперь юнги позволяет съесть себя. он ничего не делает, просто стоит. удар чонгука слаб, как и он сам, голова качнулась вправо, на ногах держится.

- ты упал так низко, что чуть ли не наручники на меня нацепил, а сам жрёшь таблетки и занюхиваешь скоростями! - чонгук хватает юнги за плечи, ударят в грудь, трясёт его и толкает. у чонгука голова кругом идёт. - я тебя, блять, ненавижу, хён...

у чонгука кончаются силы, он падает на пол, рвёт на себе волосы, плачет. юнги больно, так сильно больно, у парня сердце вдребезги разбилось. стоит, не видит ни начала, ни конца, только звуки эхом в голове "ненавижу", да он сам себя ненавидит, гораздо тяжелее, когда об этом говорит чонгук, криком вырывается. сам в себе утопает, но кричит, чтобы других утопить. и, черт, получается же.

и вопрос опять же "куда хуже", а хуже уже не будет. и так паршиво.

- знаешь, хён, я действительно переживаю о тебе. других спасаешь, а тебя кто спасёт? помощник хуев...

и смеётся.

- только тебя.
- что?
- я хочу спасти только тебя, чонгук.