БЕГУЩИЙ В ЛАБИРИНТЕ | РОЖДЕННЫЕ В ОГНЕ

ГЛАВА 9

Солнце заходило за горизонт и Оливия с грустью осознавала, что день подходит к концу, а они не приблизились к энзиму. Ньют успел смыть с себя песок и переодеться в чистую одежду, которую Оливия собрала с собой. Девушка пыталась поспеть за ним, когда в дверь постучали. Не дожидаясь ответа, в комнату вошёл охранник. Он стянул с себя платок и перед Оливией предстало опухшее, сине–зеленого оттенка лицо, в порезах и ссадинах. Девушка не сразу узнала Стива — самого доброго охранника из Стаи. Её сердце защемило: в последнюю встречу с Оливией Стив выглядел иначе. Неужели ему так досталось из-за побега девушки?

— Вас ожидают, — беспристрастно сказал Стивен и показал рукой на выход. Ньют подал руку девушке и та схватилась за предплечье парня. Он закрыл Стива своей спиной так, что Оливия больше не видела измученное лицо охранника. Она не смогла даже поздороваться с ним. Родители послали его намеренно. Они хотят, чтобы Оливия помнила о своем поступке и о том, какие последствия он имел.

Пара вошла в обеденный зал. Разговоры утихли и все присутствующие обернулись на них. Особенно девушку приковал взгляд Бенни. Парень обычно сидел рядом с Оливией по правую сторону от Даррена Уайлдера. Теперь его сдвинули на один стул, освобождая место для Ньюта. Без внимания Бенни это не осталось и теперь он провожал Оливию и её напарника злобным взглядом. Он поднялся им навстречу.

— Рад видеть тебя дома, волчонок, — поцеловал он руку Оливии. Присутствие Ньюта он проигнорировал и сел на место. Ньют галантно помог Оливии сесть и только тогда занял свой стул. Даррен кивнул и разговоры возобновились.

Стол был заполнен разнообразными яствами: овощами и фруктами, выращенными на плантациях Стаи, мясом диких зверей, пойманными местными охотниками, тёплым хлебом. Оливии стоило большого труда, чтобы не накинуться на еду как животное. Она положила себе в тарелку всего понемногу. Такие пиры устраивали очень редко. На память Оливии такое случалось только на Рождество. Даррен и Катрина хотели показать дочери чего она лишилась сбежав. Они не наказывали её прилюдно, но доставляли ей незаметные неприятности, чтобы задеть дочь.

— Я хочу сказать тост, — провозгласила Оливия и поднялась. Мать и отец не показали удивления, они любили притворяться, что все в Стае под их контролем. Даже теперь этот ход будет выглядеть так, будто речь Оливии была заранее оговорена с вожаками, — Стая всегда была для меня домом и светом, на который я ориентировалась. Но я сбилась с пути. На мою долю, по вине собственной неразумности, выпало множество препятствий. Я стойко переживала каждое из них, и единственное, что ранило меня — это то, что я подвела вас всех. Мне пришлось пройти долгую дорогу, чтобы осознать, как дорога семья. В этом мне помог Ньют.