Спокойствие провинциального городка нарушает череда смертей молодых девушек. Неужели в этом богом забытом городке появился очередной чикатило или же просто совпадение? В этой истории не всё так просто, здесь каждый врёт, пытаясь выгородить себя и по...
"Ой, да на кого ж ты нас покинул?! Ой, да как же мы теперь без тебя сиротинушки?!", - в тот день никто так не кричал.
Вдова стояла у могилы со скорбной злостной миной на лице, не щадила своим пронзительным взглядом москвичей, откровенно обвиняя их в случившемся. Виновных найти - дело плевое, всегда кто-то под руку попадется. Надо добавить, что обладала Панина не только тяжелым взглядом, но и весом. Что впрочем неудивительно, именно такая женщина могла бы подойти покойному капитану - крупная, как говорится, баба с яйцами, чтобы на коротком поводке держала, а то сопьется. Обнимая друг друга за плечи рядом с ней стояли двое подростков, девочка - вылитая мать, если не больше в два раза и мальчик с пустым выражением лица, изредка зевающий. Видимо не до конца осознал потерю, и это простительно, ссылаясь на все еще юный возраст. Брагин смахнул скупую слезу и подглядывая в шпаргалку произнес прощальную речь, поверхностную и безликую, будто написанную на скорую руку с помощью интернета. Соблюли все приличия церемонии и попрощались с погибшим, как все-таки приписал ему Брагин, при исполнении долга блюстителем закона и порядка. Медленно опустили гроб в свежую могилу и вдова первой бросила комок на крышку, за ней дети и полковник. Москвичи держались поодаль и вместе, когда церемония закончилась Астахова подошла к семье усопшего, выразить соболезнования. Панина процедила сквозь зубы сухое "спасибо" и забрав детей, ушла не оборачиваясь. Остальные двинулись за ней, кто по машинам, кто в специальный служебный автобус, чтобы помянуть весельчака Виталика как следует в общественной столовой. Все знали - тот выпить страх, как любил. И вообще, человек он был неплохой, в конце концов пришли к выводу его коллеги. Ну малость честолюбивый и интриган, но теперь это в прошлом. О мертвых либо хорошо, либо ничего. Во всяком случае, без Витали Панина в отделе станет скучно, уход таких ярких личностей всегда заметен. Астахова кивком указала своим задержаться и не привлекая к себе внимания, покинуть кладбище. Не до поминок сейчас, а убийцу нужно искать по горячим следам.
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Все трое вернулись в райотдел подавленные и удрученные. Пусть и не питая к недобросовестному капитану искренне хороших чувств, всё же похороны еще пару дней назад живого человека, знакомого им лично, процесс грустный, тоскливый и выматывающий. - Сотрудников из списка Панина будем опрашивать мы с Михаилом Алексеевичем, - начала короткое совещание полковница. - А вы, Максим Андреевич, побеседуете еще раз с Лунякиной. Услышав о предстоящей встрече, Максим обреченно вздохнул. - Лариса Георгиевна, я считаю, что мне не надо встречаться с Лунякиной. - Это еще почему? По-моему вчера вечером мы уже это обсудили. Дорошев набрал в грудь побольше воздуха и попытался еще раз отмазаться от неприятной встречи с использованной им девушкой из клуба, которой так и не перезвонил. И казалось бы, что в этом такого? Но и ему самому трудно было объяснить, просто не хотел, чтобы она узнала, где работает недавний любовник, вдруг преследовать начнет, или закатит истерику. По ней же видно - рассчитывает на большее, чем одна незабываемая ночь. Он еще тогда это понял, когда пытался расцепить ее крепкие объятия и сбежать в гостиницу. - У нас с Лунякиной была связь, понимаете? Перегудов кашлянул, давая понять, что разговор о личном неуместен. - И что? - Астахова строго смотрела на подчиненного. - Разве это не навредит следствию? Разве теперь я не заинтересованное лицо? - Максим, прекратите нести чушь. Хороший следователь умеет превращать любые минусы в плюсы. Возможно ваша, как вы сказали связь, играет на руку и между вами с Лунякиной возникло доверие. Закончить поучительную лекцию Астахова не смогла, в кабинет робко, как обычно бочком и не дыша, вошла бледная, как моль стажерка. Увидев за столом москвичей по-началу опешила и замерла на входе. - Алена, как вы себя чувствуете? - спросил Дорошев. Она пожевала губы и не смотря в глаза, ответила: - Спасибо, хорошо. - Но что вы здесь делаете? Вы же на больничном? - Мне уже гораздо лучше, спасибо. - Интересный у вас грипп, Валюшкина, - не удержалась от комментария Астахова. - Всем бы так болеть - через пару дней с температурой и как штык, на работе. Кончики ушей стажерки порозовели и она промямлила: - А у меня был не грипп. Я отравилась чем-то. - Ладно, - в который раз вступился за нее Перегудов, как бы говоря своим "ладно" - чего пристали к девчонке, не видите, что и так несладко на свете живется бедняге. Астахова прекрасно поняла его послание и прекратила бессмысленный допрос, вместо этого вдруг предложив Дорошеву: - Максим Андреевич, раз вы так боитесь личной встречи с Лунякиной, возьмите с собой на беседу Валюшкину. Он посмотрел на пытающуюся раствориться в воздухе стажерку, пригнувшуюся под тяжестью их взглядов к земле и на начальницу, которая говорила вполне серьезно. - Алена, вы завтра сможете со мной поприсутствовать на разговоре с подругой убитой Киреевой - Маргаритой Лунякиной? Как будто у бедной овечки был выбор: - Конечно, Максим, как скажите.
