Михаэль Штокхаузен
Больно. Мышцы гудят, кажется будто сердце сейчас остановиться, Т/и бежит нелепо уворачиваясь, подпрыгивая, и брыкаясь.
Ей удалось разобраться с шестерыми из них; двоих пристрелила, одного задушила, а другому, меткий удар обломком арматуры в грудь.
Но вот нападавшим пришла подмога, на черных машинах, семеро, с оружием.
Понадобилась же эта немчура кому-то так сильно.
Плечо уже прошило, хорошо что эти идиоты всего лишь шпана и стреляют преимущественно мимо.
Кажется будто укрытие близко, руины здания где Т/и удалось запрятать Штокхаузена, тот обещал не брыкаться и спокойно ждать пока девушка не разберёться с нападающими.
Но вести туда ублюдков было рискованно, девушка уже ослабевшими ногами потопала в другую сторону, к лесополосе.
Мужчины с оружием кажется что-то заподозрили и на миг прервав очередь из пуль, разделились, двое из них отправились проверять здание, машина же поехала на поиски, Т/и наблюдала за всем из-за оврага, в который ей посчастливилось упасть. Одинокая усадьба и безграничная тайга, не лучшее место для прогулки.
Т/и чувствует как глаза начинают туманиться, от боли, несмотря на то что настоящие руки и ноги давно заменены стальными протезами, с нарощеными на них мышцами, всё равно было очень больно, гораздо больнее чем в день ног на какой нибудь тренировке.
Девушка досадливо цыкает.
Если Штокхаузена найдут, то скорее всего похитят, а Т/и выкинут за ненадобностью, или убьют, она и так напортачила.
Надо вызывать кого-то, пусть на зов часовой давности не откликнулся не один из дежурных, но нужно попробовать.
Перчатка гудит помехами, связи нет.
Т/и сжимает горсть влажной земли пальцами..надо хотя бы поговорить с Штокхаузеном, дать указания как уходить.
- Это я, Михаэль.- девушка решает что официоз можно откинуть на пару фраз, вблизи слышаться шаги армейских ботинок по траве.
- Т/и! Где вы?! Они ищут..-он замолкает, в эфире тихо переговариваються несколько голосов, через пару секунд тревожно-истерический голос Штокхаузена снова возвращается с очередной порцией притензий,
С-6 прерывает его приказным тоном.
-Сейчас, ты настраиваешь на эту волну, вызываешь помощь, кажется..у меня возникли проблемы.
-Какие проблемы?!-немец кажется сейчас закричит, пищит так что эфир потрескивает помехами.
-Я умираю, а теперь закрой рот и делай что сказано.
Прошло около полутора часов, Т/и осталось только тихо и неровно вздыхать, боль из терпимой из-за адреналина, перешла в раздел адской. Наконец глаза закрываются, и майор падает в состояние болезненной безпамятности.
...
Палата 06. Кажется Штокхаузен сидит здесь около 5 минут, нервно поправляя лацканы пиджака, в руках что-то на подобии подарка;сборная солянка из дорогих сладостей.
Прошло 4 дня с тех пор как установленный в голову девушке Восход пришёл в негодность, пуля 9мм, раскрошила модуль, вместе с теменной долей.
Фактически в палате сейчас находится манекен подключённый к разным приборам, так раздражающе пищащим уже на протяжении 2 минут.
Мельтешащие сотрудники Павлова судорожно пытались в реанимацию, но не сердце не остаток мозга не отзывались на разряды дефебрилятора.
Немец встал, не решившись посмотреть на лицо защитницы, вышел из палаты.
Что-то внутри мерзко заскребло, как тогда. Немец держит спокойное выражение лица.
Но мысли тревожно бьются в голове, от того что нужно доложить Дмитрию Сергеевичу, до того кого в её смерти обвинит П-3.
Нет, ему плевать, честно.
Тогда почему вы такой хмурый товарищ Штокхаузен, почему изсцарапали ногтями всю обивку на больничном диване?
