Раб

Глава 13. Райхем

Бал в честь восемнадцатилетия младшей дочери графа Танрика посетила едва ли не вся знать Лароса. Отто Танрик был уважаемым и успешным предпринимателем с обширными связями и прекрасной репутацией, поэтому в его зале часто собирались влиятельные аристократы, однако по-настоящему фееричным этот вечер сделало известие о присутствии на нем Натаниэля Райхема, ибо мало кто в Ларосе мог похвастаться знакомством с богатейшим человеком империи.

Что касается виновницы торжества, то она сияла среди золота и хрусталя, окруженная толпой восторженных поклонников, готовых исполнить любой ее каприз. Розалин в полной мере наслаждалась вниманием, юностью и красотой.

Глядя на нее из наиболее спокойного угла зала, Офелия испытывала легкую зависть, поскольку ей самой никогда не удавалось расслабиться в свете софитов, а каждое подобное мероприятие превращалось в испытание. Ей гораздо комфортнее было в компании друзей, не требующих от нее соответствия каким-либо нормам.

Переведя взгляд на отца, который разговаривал с главным гостем вечера, Офелия слегка напряглась. Она смотрела, как он представляет Розалин Натаниэлю Райхему, а затем ищет в зале ее саму. На краткий миг девушке захотелось спрятаться за колонной, но она переборола глупый порыв и неохотно направилась к отцу.

— А, Офелия, вот и ты!

Сияющий от воодушевления граф представил ее Райхему — тот поцеловал ее руку, они обменялись парой вежливых формальных фраз и... Офелия с изумлением поняла, что он ее не узнал! Прикрыв веером неуместно веселую улыбку, она с радостью позволила сестре перехватить все внимание сиятельного эрцгерцога.

Розалин, сраженная наповал мужественной красотой Райхема и, что немаловажно, его неизмеримым богатством и громким именем, пустила в ход все свое очарование, чтобы зацепить его. В том, что касалось обольщения мужчин, эта девушка была действительно хороша. Пользуясь своим положением именинницы, она без особого труда заполучила руку эрцгерцога, став его партнершей на первый танец вечера.

Довольная тем, как все обернулось, Офелия вновь заняла позицию наблюдателя. Она хотела провести остаток вечера в стороне, но спустя два танца ее покой был нарушен старшим братом, который подошел к ней, ведя за собой человека, при виде которого у нее свело зубы.