— Гарри, пожалуйста, перезвони мне, как только сможешь, — это было десятое или двенадцатое сообщение, которое Гермиона оставила Поттеру за прошедшие два часа.
Она не собиралась переживать, ничего такого, вот только Малфой должен был появиться на ее пороге уже через пятнадцать минут, а они все еще не вернулись с задания.
Либо Гарри, как обычно, оставил свой телефон где-то в офисе.
Эта его манера безумно выводила Гермиону из себя. Он сам вырос в семье магглов и прекрасно ладил со всей техникой, которая находилась в ее доме, но этот ее подарок на прошлый его День рождения он игнорировал с завидным упорством. Она смогла дозвониться до него раза два за весь этот год.
И сейчас это было очень некстати. Во-первых, она не придумала никаких оправданий для своей семьи, если вдруг ее вымышленный парень так и не появится, во-вторых...
Нет никакого «во-вторых». Она все еще продолжала убеждать себя, что ничуть не волнуется, что ей абсолютно плевать на Драко Малфоя и его дела. Хотя чисто с человеческой точки зрения ей, конечно, было бы жаль, случись с ним что.
Верно, это все ее сочувствие и жалость ко всем вокруг, ничего более.
Даже его невероятно идиотское поведение позавчера не заставит ее передумать.
Вы только подумайте — Драко Малфой лез к ней обниматься и поцеловал в щеку, каков наглец. Если он решил таким образом действовать ей на нервы или издеваться, что ж, он добился своего, но она не признается в этом вслух даже под Веритасерумом.
Он уже дал понять, что к новогоднему вечеру во Франции никакой подготовки не требуется, поэтому она честно высидит эти несколько часов в кругу своих близких, попытается не прибить Малфоя за его безобразное или неуместное поведение, а позже забудет о нем почти на неделю. Настоящее новогоднее чудо.
Она отмахнулась от своих мыслей и позвонила снова.
Гермиона не могла послать патронус, ведь, если они до сих пор на задании, это может помешать или усугубить ситуацию, она даже думать об этом не хотела, пока судорожно набирала знакомый номер.
— Гарри? Гарри, с вами все в порядке? — она взвизгнула так громко, что на том конце трубки послышались отборные ругательства.
