Хенмины

Глава 1. 4. Буду обнимать только тебя

Заранее прошу прощения у фанатов ITZY, так как в этой главе есть имя участницы, и оно не самое лучшее. Это имя пришло мне в голову сразу, поэтому не надо думать о ней. Ещё раз прошу прощения.

У Хенджина загорелись глаза. Он старался очень быстро уснуть, что бы увидеться с Сынмином вновь. И через два дня его выпустили.

Когда он увидел снова своего друга, перед глазами пронесся тот сон, он хотел так же поцеловать его, но ему помешали. В этот момент к Сынмину подошёл другой мальчик и обнял его, и ещё за что то поблагодарил.

Хенджин разозлился и опустил голову, продолжая смотреть на то, как обнимают его лучшего друга. Потом быстрым шагом подошёл к ним и оттолкнул другого мальчика.

- Сынмин! Зачем ты его обнимаешь? А как же я?

Сынмин не понимал, что случилось, поэтому он просто смотрел на Хенджина. Потом подошёл спокойно и обнял его.

- Извини, я буду обнимать только тебя.

После этих слов Хенджину стало очень легко. Он подумал, что если он это говорит, значит всегда так и будет.

Они помирились, но с тех пор никто не подходит к ним. Когда староста в средней школе подходил что то спрашивать, Хенджин всегда смотрел угрожающе. В его взгляде можно было прочесть:

"Уходи, и не смей даже смотреть на него. Он мой."

Так и считал Хенджин. По его логике Сынмин, после слов об объятиях принадлежал только ему. И даже не родителям.

Когда Хенджин с Сынмином прощались, он всегда старался лечь спать побыстрей, что бы ему приснился Сынмин и так же целовал и успокаивал его. Все, что он мог себе позволить, это мечтать о нём перед сном или во сне.

В начальной школе, Хенджину снилось, как Сынмин прикасается губами к его губам, легонько. Но став немного взрослей ему стало этого не хватать. На эти разы Сынмин обнимал его, и целовал уже не только в губы, а по всему лицу.

Когда Хенджин полностью расцвёл, и узнал откуда берутся дети, в его голове уже начались сценарии, когда они оказываются наедине. Обычно это была школа, но позже это был дом Хенджина.

Его такие фантазии не пугали. Но однажды он хотел во платить их всех в жизнь. Если так подумать, Хенджин не был Божьим одуванчиком. Все, чего он желал - это Сынмин. Тот самый, который был вроде так близко, но так далеко.