Ты мой свет, на дне океана...💙

💙Часть 9💙

Когда я окончательно пришел в себя, то вокруг меня не оказалось ничего странного, не считая того, что все было намного красивее, чем я привык. Я сидел в шезлонге на высоком крыльце, и взгляд мой скользил над лугами, упираясь в зеленые холмы, видневшиеся вдалеке. Легкий ветерок доносил аромат клубники. Ноги мои укрыли одеялом, под голову подложили подушку. Все это прекрасно, однако во рту у меня был такой вкус, будто там свили гнездо скорпионы. Все зубы болели, шершавый и распухший язык едва ворочался. На столике рядом со мной стоял высокий стакан с питьем. По виду оно напоминало холодный яблочный сок, на зеленую соломинку с бумажным зонтиком была насажена мараскиновая вишенка. У меня так ослабели руки, что, взяв стакан, я чуть не выронил его. 

— Осторожно, — произнес знакомый голос.

Гроувер стоял, прислонившись к перилам крыльца, с таким видом, будто он не спал целую неделю. Под мышкой он бережно держал коробку из-под ботинок. На нем были джинсы и ярко-оранжевая футболка с надписью: «ЛАГЕРЬ ПОЛУКРОВОК». Старый добрый Гроувер — точь-в-точь как прежде. И никаких сатиров.

— Минотавр, — вспомнил я.

— Хм, Перси, не слишком хорошая мысль произносить это вслух...

— Так его называют в греческих мифах, да? — настойчиво повторил я. — Минотавр. Наполовину человек, наполовину бык. Гроувер потоптался на месте.

— Ты был в отключке два дня. Что ты помнишь?

— Мама. Она действительно?.. Гроувер опустил глаза. 

— Прости, — шмыгнул носом Гроувер.

— Ты не виноват, — сказал я.

— Нет, это моя вина. Мой долг был — защищать тебя.

— Это моя мать попросила тебя, чтобы ты меня защищал?

— Нет. Но такая уж у меня работа. Я хранитель.

— Но зачем... — У меня внезапно закружилась голова, перед глазами все поплыло.

— Не напрягайся, — испугался Гроувер. — На вот. Он помог мне взять стакан и ухватить соломинку губами.
Выпив все до конца мне в миг полегчало, я не знаю что это, но оно очень хорошо мне помогло....

Когда мы достигли противоположного конца дома, я перевел дух. Мы находились, наверное, на северном берегу Лонг-Айленда, потому что с этой стороны долина простиралась до самой воды, которая поблескивала примерно в миле от нас. Лежавшее между нами и заливом пространство представлялось непостижимым, как мираж. Ландшафт был заставлен зданиями, напоминавшими древнегреческую архитектуру — открытый павильон, амфитеатр, круглая арена, — только все это выглядело новеньким, и беломраморные колонны блестели на солнце. На посыпанной песком площадке неподалеку дюжина старшеклассников и сатиров играла в волейбол. По глади небольшого озера скользили лодки. Ребята в ярко-оранжевых футболках, таких же, как у Гроувера, гонялись друг за другом вокруг рассыпанных по лесу домиков. Некоторые стреляли по цели из лука. Другие катались верхом по лесной тропе, и, если это не галлюцинация, некоторые лошади были крылатыми.