Пуанты, как смысл жизни

Глава седьмая

Репетиция проходила довольно свободно и добродушно, несмотря на всё тот же недовольный взгляд балетмейстера.
Он определенно ожидал большего, докрученных элементов, ярких эмоций, чувств, а не кислых мордашек, заваливающих экзерсис.

— Сону, прошу, сделай вид, что ты сожалеешь. Я уважаю твою улыбку и умение видеть во всём позитив, но пожалуйста, сделай так, как надо по сценарию.

— Дженни, выше ногу.

— Гаон, улыбка.

И так по кругу, пока не доведешь до идеала.
Балет – место, где слабости не место и это не устанет повторять каждый, кто погряз здесь на много лет, но людям свойственно проявлять слабость и даже сильные танцоры плачут и разбиваются. Не все обладают терпением, силой воли и хорошими нервами, а если обладают, то балет не только их укрепит, но сам же и разрушит.

Дженни проходила это на себе много раз. Закрывалась в артистической, ревела в голос, иногда не сдерживалась и на сцене. Помнит «Корсар», исполненный в 20 лет в роли Медоры, по окончанию которого она дала волю эмоциям и разревелась на сцене, от мук, несчастья, но вроде хорошего конца. Для зрителей это был всего лишь интересный элемент, завершающий представление, глупая , но привлекательная картинка. Никто ведь в душу не смотрит.
«Корсар» сам по себе сложный балет. С большой бурей эмоций, не самым веселым сюжетом, но тем, ради которого можно задуматься и пустить слезу. Любовная история Конрада и Медоры невероятно затрагивает душу, словно выворачивая её. Их коснулось многое и это всё могло запросто выбить из колеи, но как раз таки их вера в друг друга помогла найти выход. Несмотря на трудности, они смогли и оказались невероятно сильными людьми.

— Вы хорошо поработали, не идеально конечно, но мы будем работать. Завтра у вас выходной, до встречи.

Дженни не замечает, как проходит оставшаяся часть репетиции, витает в своих мыслях и снова просыпается на выходе из здания.

— Я бы повторил вчерашние слова, как вопрос, но сейчас довольно поздно и темно, поэтому вероятно озвучу очевидное. Тебя подвезти. – Голос Юнги заставляет поднять голову и очнуться, словно тебя окатили ледяной водой.

— Если это не помешает вашим планам, то да, хорошо. – Слова из уст вылетают быстрее, чем Ким успевает подумать и мысленно ударяет себя по лицу.

— Я не настолько занятой человек, садись. – Мужчина спокойно открывает дверь с противоположной стороны от водительского сидения и терпеливо выжидает, пока Ким, прихрамывая, дойдет до машины.
— Из-за чего хромаешь?

— Переутомила ноги. – на выдохе.

Дверь со стороны водителя захлопывается и машина трогается с места, оглушая ревом мотора и нарушая бывалую тишину квартала на несколько секунд.

— Ты хорошо стараешься, Дженни, меня это очень радует.

Их молчание продлилось недолго, точнее его прервал Юнги, от чего Ким без доли упрека или недовольства произнесла определенный факт.

— Вы не умеете молчать.

Мин на это улыбнулся.

— Предпочитаю молчать, когда это действительно нужно и да, можно на «ты», у нас не такая большая разница.

— И сколько же?

— Мне 28,Дженни. Шесть лет.

— Между моими родителями тоже такая разница. – не знает зачем, но произносит.

И вновь повисает молчание, точнее звучит лишь “Summertime sadness " Ланы Дель Рей и Дженни, сама не понимая, подмечает, что в этом выборе песен они с балетмейстером даже схожи.

— Не хочешь завтра сходить в кафе?

Снова разбавляет обстановку и на это Дженни остается лишь улыбнуться, пока не доходит смысл фразы, да и впринципе она сама.

— Ну, впринципе можно.

— Тогда, мне нужен твой номер, чтобы я мог связаться.

— Надеюсь, что ты не маньяк, который решил избавиться от меня в мой выходной. Давай телефон.

Юнги тихо и хрипло смеется, протягивая в тоненькие ладошки разблокированный  Samsung.

— Как раз приехали. До завтра, не старикашка Мин Юнги.

...